На архипелаге Шпицберген, в тысяче километров от Северного полюса, Норвегия строит бункер на случай ядерной войны. А также любой другой глобальной катастрофы - такой, например, как падение астероида или быстрое таяние ледников. 45-метровый туннель, выдолбленный в скале, облицуют метровым слоем бетона. В бетоне проделают несколько дыр - для воздухозаборников и пары выходов с взрывоустойчивыми дверями. Когда в сентябре 2007 года строительство закончат, специальные кондиционеры начнут охлаждать бункер и, если ничего не помешает, будут продолжать это делать по крайней мере ближайшие сто лет. Скалу обнесут бетонной оградой и разместят поблизости специальное отделение полиции.
Туннель, кондиционеры и воздухозаборники потребовались ради "ядерной безопасности" семян растений. По этой причине для бункера и было выбрано столь неудобное, на первый взгляд, место: семенам необходим холод. В тот момент, когда гипотетическая катастрофа прервет электроснабжение и остановятся кондиционеры, поддерживающие температуру в минус 18 градусов Цельсия, функции "естественного холодильника" примет на себя скала, которая всего на 14-15 градусов теплее. Так или иначе, замороженный бункер сможет прождать достаточно долго, прежде чем туда придут люди, решившие воссоздать посевы или восстановить леса.
Заполярное хранилище - международный проект: отдать на сохранение норвежским ученым собственные запасы согласились в ста с небольшим странах. В "банке" будет около 3 миллионов ячеек, в каждой из которых помещается контейнер с каким-нибудь одним сортом биоматериала. Права на него, как и в случае настоящей банковской ячейки, сохраняются за владельцем - но с тем ограничением, что воспользоваться содержимым можно только в случае действительно серьезной неприятности. Вдобавок к этому, везти на Шпицберген участникам проекта позволили далеко не все - списки нужных семян составляла специальная комиссия при ООН.
Банки семян существуют давно. В мире их около 1400, однако почти все они недостаточно защищены. С другой стороны, небогатые африканские и азиатские государства, как правило, не готовы самостоятельно создавать хранилища - при том, что в Азии и Африке сосредоточено больше всего интересных биологам растений. Чтобы они исчезли, не обязательно дожидаться цунами или войны - достаточно небольших климатических сдвигов или поражающих урожай болезней. Британские ботаники, оценившие масштабы и последствия подобных событий, в 1997 году построили "Хранилище Тысячелетия" (Millennium Seed Bank), где собирались уберечь от гибели 24 тысячи видов флоры.
Идея "норвежского ковчега" не понравилась многим. В частности, американские селекционеры усмотрели в ней угрозу своим авторским правам и вспомнили о возможности "биопиратства". Обвинения в таком преступлении - с не очень понятным составом - уже предъявляли создателям британского банка семян. Ученым вменяли в вину выращивание африканских растений, причем представители Кении настаивали, чтобы за использование местного "генетического материала" им выплачивали специальные отчисления. Похожая история случилась с генетически модифицированным индийским рисом, попытки запатентовать который вызвали в Индии массовые акции протеста.
Отнюдь не все биологи уверены, что сама идея хранилища удачна. Известно, что только часть семян может храниться неограниченно долго - и по этой причине рацион тех, кто, пережив ядерную зиму, воспользуется хранилищем, окажется довольно скудным: так, ни кокосовые орехи, ни манго в него не войдут. А "устойчивые" семена требуют слишком бережного обращения для того, чтобы гарантированно прорасти тысячелетие спустя.
Те, кто не согласен с последним аргументом, приводят несколько контрпримеров. Самый известный из них - пальмовые зерна, которые были найдены в середине 1970-х годов при раскопках израильской крепости Моссада, построенной царем Иудеи Иродом Великим. Благодаря Иосифу Флавию известны даты штурма крепости - то есть момента, когда, вероятно, зерна оказались под руинами разрушенной стены. Это случилось в 73 году нашей эры. А в январе 2005 года семена дали ростки, два из которых все еще живы. До этого вид, к которому их относят, считался утраченным и был лучше известен религиоведам, чем биологам - "иудейская пальма" многократно упоминается в Библии.
До "иудейской пальмы", изображенной теперь на израильских монетах, ученые уже сталкивались с растениями, проросшими вопреки возрасту и всем рациональным аргументам. В 1940 году, во время одного из налетов немецкой авиации, был разбомблен лондонский Музей естественной истории. Спустя несколько недель после тушения пожара в развалинах нашли новые ростки - примерно на том месте, где хранились ботанические экспонаты. Биографию одного из ростков, высаженного затем в теплице и уцелевшего, ученые сумели восстановить: плоды бомбакса, или шелкового дерева, были привезены из Китая в середине 18-го века. В самом Китае, в свою очередь, удалось вырастить лотос из 1200-летних семян. То же надеются проделать в будущем с биоматериалами, законсервированными теперь с предельной тщательностью.
В любом случае, поводов сожалеть о затеянном у норвежских ученых и властей быть не должно. Проект со сравнительно скромным бюджетом - 3 миллиона долларов на строительство и несколько сотен тысяч ежегодно - уже стал предметом всеобщего внимания. А заодно архипелаг на периферии Европы получил шанс прославиться в качестве самого безопасного места на планете: мировым запасам зерен едва ли угрожает случайный белый медведь или песец (именно эти животные составляют большую часть обитателей Шпицбергена), цунами в Северном ледовитом океане не бывает, а метеориты чаще падают южнее. О вероятности глобальной катастрофы, которая сделает хранилище востребованным, судить сложно. Зато туристов на архипелаге станет больше почти наверняка.
Борислав Козловский