Долгий период активного противостояния движений ФАТХ и ХАМАС, зачастую перераставшего в кровавые вооруженные столкновения, закончен. Палестинская автономия получила правительство национального единства, куда вошли представители обеих группировок.
Сами палестинцы надеются, что это даст возможность новым властям сконцентрироваться не на внутренних разборках, а на решении насущных задач, в первую очередь - на снятии международной финансовой и дипломатической блокады.
Однако конфигурация политической системы, избранная руководителями ФАТХа и ХАМАСа, позволяет говорить о том, что борьба за власть не закончилась, а просто переместилась с уличного на аппаратный уровень.
Двойственность, открывающая поле для интерпретаций и спекуляций, как мина замедленного действия заложена буквально во все элементы палестинской системы власти - от политической платформы правительства до его персонального состава.
Программа, которую огласили на церемонии утверждения правительства глава автономии Махмуд Аббас и новый старый премьер-министр Исмаил Хания, сама по себе является набором немного сглаженных и облагороженных цитат из хартий ФАТХа и ХАМАСа и ничего не значащих общих слов.
Например, в платформе нового правительства говорится о том, что оно будет "уважать" ранее заключенные международные соглашения. Что такое "уважать" применительно к международной политике, не поясняется. Казалось бы, это означает "соблюдать" или хотя бы "придерживаться", но нет. ХАМАС категорически настаивал на недопустимости внятной формулировки, что само по себе говорит о многом. Дескать, уважать будем, а соблюдать - это уж как получится. Фактически получается, что этот пункт программы не стоит даже бумаги, на которой он написан.
Та же история с вопросом о насильственных методах ведения борьбы за собственное государство. С одной стороны, в программе говорится, что правительство будет выступать за расширение и соблюдение перемирия с Израилем. С другой, там же фиксируется "право палестинского народа на все виды сопротивления оккупации" с припиской: "преимущественно - ненасильственные". Очевидное противоречие. Да и что такое "преимущественно"? Возможно, имеется в виду следующее: "Войну объявлять не будем, а один-два небольших теракта - для поддержания тонуса - можно и устроить". А может, и нет. Все зависит от полета фантазии будущих интерпретаторов этого пассажа.
Дальше еще интереснее. Ключевым условием установления мира и стабильности в регионе в платформе нового правительства значится "прекращение оккупации палестинских земель и признание права палестинского народа на самоопределение".
Какие именно земли имеются в виду, авторы умалчивают. Не секрет, что на многих картах в мусульманских странах "палестинские земли" - это сектор Газа, Западный берег плюс весь остальной Израиль. Причем в хартии движения ХАМАС эта интерпретация зафиксирована официально. Является ли она теперь и правительственной, тоже неясно.
Таким образом, эта позиция программы правительства тоже является ни к чему не обязывающей декларацией непонятно каких намерений.
Палестинцы совершенно уверены, что сказав много и не сказав ничего, они ловко обвели вокруг пальца весь мир, и теперь на них посыпятся признания мировых держав, а вслед за этим и финансовая помощь. Однако обманули они в первую очередь самих себя, за что им еще предстоит расплачиваться.
Дело в том, что неопределенность позиций по ключевым вопросам построения собственного государства уже в ближайшее время неизбежно выльется в скрытое, а то и явное противостояние внутри самого палестинского руководства. В определении будущих границ страны не может быть двух мнений. Если затея с построением собственной страны серьезна, то нельзя "чуть-чуть" признать Израиль, провести "как бы" границу, или "почти" придерживаться перемирия. Все это либо есть, либо нет.
А ведь это только несколько примеров противоречий. Причем на сегодняшний день не самых актуальных. Настоящий раздрай среди палестинцев начнется, если в автономию пойдут деньги западных доноров (а этого уже не исключили Франция, Великобритания и даже США). Государство, его границы и тому подобные вещи - это конечно, важно, но как-то непросто и скучно, а вот дележ десятков, а то и сотен миллионов долларов - это куда более интересное занятие.
Как только дело дойдет до этого волнующего занятия, автономию неизбежно захлестнет вал интерпретаций схемы разграничения полномочий и правительственной программы. "Раис" Махмуд Аббас, привыкший, что вся западная помощь обязательно идет через подконтрольные ему счета, наверняка постарается сохранить существующее положение вещей. Премьер Исмаил Хания, истомленный годом блокады и безденежья, обязательно потребует взять "в долю" и правительство. Жаркая словесная дуэль обеспечена. Тут-то политики и их подчиненные припомнят друг другу все расхождения в позициях и подходах. Нельзя исключать, что заскучавшие было боевики ФАТХа и ХАМАСа не продолжат дискуссию на улицах - через перекрестия прицелов.
Однако перед этим, несомненно, будет развернута война за нового министра финансов, "независимого" Салама Файяда (Salam Fayyad). Пока свою независимость он проявил только в том, что подготовил план реструктуризации финансовой системы автономии. Итогом реализации его проекта должна стать "оптимизация, повышение прозрачности и открытости" всей системы, и, разумеется, постановка ее под его личный контроль.
Файяд уже заявил, что помимо министерства финансов в автономии наплодились непонятные структуры, дублирующие его функции. От них он намерен избавиться и перевести все государственные денежные потоки в свое ведомство. Как на инициативу ретивого министра отреагируют создатели "непонятных структур" - руководили ФАТХа и ХАМАСа, являющиеся по совместительству и его начальниками, пока не известно. Но нетрудно предположить, что без особого энтузиазма.
Аббасу и Хании придется что-то придумать, чтобы сделать из "независимого" министра "своего человека". Преуспеет, скорее всего, тот, кто сумеет сделать Файяду более заманчивое предложение. Если же тот заупрямится, то к процессу его "приручения" могут быть подключены вооруженные боевики - их аргументы, как правило, действуют безотказно. Проблема лишь в том, что свои боевики есть у обеих сторон. И к бою они всегда готовы.
В ситуации, когда любой спор может вылиться в вооруженный конфликт, особую роль приобретает министерство внутренних дел. Его руководителем стал Хани Кавасмех (Hani Kawasmeh), не принадлежащий ни к одной из группировок. Не совсем понятно, как человек, за которым не стоит мощная вооруженная организация, сможет навести порядок на улицах Газы, где у каждого второго жителя дома хранится автомат. Ему, конечно, пообещали поддержку как в ХАМАСе, так и в ФАТХе, однако получится ли у него сохранять нейтралитет, неясно. В автономии фактически действуют две параллельные полиции, которые люто друг друга ненавидят. Сделать из них одну, да к тому же боеспособную - задача не для среднего ума. На двух стульях усидеть всегда непросто, так что главе МВД, скорее всего, все же придется сделать выбор и принять чью-либо сторону. Обиженные в любом случае будут, а их возможную реакцию предугадать пока трудно. Ясно лишь, что смириться с потерей власти им будет непросто.
За международное признание нового правительства будет отвечать еще один "независимый" министр - Зияд Абу Амр (Ziad Abu Amr). Этому человеку можно посочувствовать. Ведь именно ему придется воплощать в жизнь шизофреническую внешнеполитическую платформу правительства. Постоянно говорить ни о чем и никогда не давать прямых ответов на поставленные вопросы, ему, видимо, придется до тех пор, покуда премьер и глава автономии не придут к общему мнению по ключевым вопросам. У него также есть альтернатива - занять позицию Аббаса или перейти на сторону Хании. Но в этом случае также может разгореться конфликт. В этой ситуации Абу Амру, в отличие от других дипломатов, придется учиться не говорить, а, скорее, молчать. Ведь любое его слово может быть использовано против него. Палестинский МИД - еще одна мина замедленного действия под "единством" нового правительства.
Еще одной серьезной неприятностью, вытекающей из нечеткости политической платформы, для вступившего в должность кабинета министров, станет израильское нежелание признавать это новообразование.
Если Америка, Европа и тем более Россия махнули рукой на отсутствие в программе палестинского правительства пункта о признании Израиля и готовы сотрудничать, то в самом Израиле компромисс в этом вопросе сочли неуместным.
Нет признания - нет диалога. Речь Махмуда Аббаса о "протягивании руки мира" в Израиле всерьез не восприняли: как-то странно разговаривать с теми, кто официально не признает за тобой право на существование.
"Уломать" Израиль на переговоры можно только признав его. Аббас к этому готов, но Хания и его соратники - нет. Так как от Израиля в Палестинской автономии зависит очень многое, игнорировать этот вопрос долго будет невозможно. Какое-либо решение должно быть принято. Битва за признание еврейского государства внутри самой автономии также потенциально грозит расколом и политической элиты, и общества.
В конечном итоге, можно сказать, что новое палестинское правительство, скорее всего, станет недееспособным органом, сотрясаемым внутренними конфликтами и противоречиями. Выжить и нормально функционировать оно сможет только в том случае, если ключевые положения внутренней и внешней политики будут все-таки определены четко и недвусмысленно. Однако надежды на это практически нет.