В рамках антикризисной программы правительство решилось в очередной раз перекроить пенсионную систему. В 2014 году вся сумма социального налога работающих россиян пойдет на выплаты нынешним пенсионерам, а не на формирование через механизм негосударственных пенсионных фондов будущей пенсии. Фактически чиновники скомпрометировали саму идею накоплений на старость и показали, что долгосрочные обещания правительство выполнять не способно.
Правила игры на пенсионном рынке начали меняться еще в 2012 году, когда в правительстве стали обсуждать справедливость нынешней системы, последний раз реформировавшейся в начале 2000-х. Смысл тогдашней реформы заключался в повышении самостоятельности россиян при формировании пенсий: часть их налогов была направлена не в общий пенсионный котел, а на счета в управляющих компаниях — они должны были инвестировать средства по своему усмотрению и после выхода россиян на пенсию выдавать им то, что накопилось на этих счетах. Соответственно, россияне, если они хотели получать высокую пенсию, должны были заботиться о ней заранее: подобрать правильную управляющую компанию, следить за результатами ее работы — в общем, участвовать в обеспечении своего будущего.
В настоящее время работодатели обязаны отправлять в Пенсионный фонд 22 процента от зарплаты работника до того времени, пока его накопленная с начала года зарплата не превысит 568 тысяч рублей (то есть, например, если зарплата работника 60 тысяч рублей в месяц, то по ставке 22 процента налоги уплачиваются вплоть до октября), а после этого порога — по ставке 10 процентов. Из 22 процентов 16 идет в страховую часть (из нее, в частности, оплачиваются пенсии текущим пенсионерам), а шесть процентов — в накопительную (по ставке 10 процентов все идет в страховую). У граждан старше 1966 года рождения все 22 процента идут в страховую часть. В соответствии с проходящей сейчас реформой предполагалось, что с 2014 года россияне смогут выбрать, отдавать ли им в накопительную часть два (в этом случае им полагалась повышенная базовая пенсия в будущем) или шесть процентов. В рамках антикризисной программы правительство решило радикализовать выбор: россиянам предстоит решить, отдавать ли в накопительную часть шесть процентов или ноль. В 2014 году правительство за россиян уже выбрало: в накопительной части будет ноль.
Введение накопительной части пенсии способствовало также созданию в России развитого фондового рынка, ведь деньги будущих пенсионеров надо было куда-то вкладывать. Преимущество такого рода средств заключается в их «длине»: на пенсию люди копят и 30, и 40 лет, а значит, негосударственные пенсионные фонды могут себе позволить вложения с отдачей через десятилетие.
Многие россияне тогда отнеслись к реформе со скепсисом. Их критика выражалась в том, что они не стали выбирать себе негосударственный пенсионный фонд, полагая, что без минимальной пенсии государство их все равно не оставит, а о прибавке лучше позаботиться самостоятельно. Таких россиян стали называть «молчунами» — их средства оказались на счетах государственного ВЭБа, который стал выполнять в том числе и функции крупнейшего фонда на рынке.
Смысл изменений 2012-2013 годов, если говорить коротко, заключался в том, чтобы откатить систему обратно: лишить «молчунов» накопительного элемента, раз уж они все равно им не пользовались, а взамен пообещать «конфетку», которую они получат при выходе на пенсию. Фактически это было ударом для рынка пенсионных накоплений, с трудом создавшегося в течение десятилетия, но в целом действия правительства не лишены логики: действительно, если люди не думают о своей будущей пенсии, то почему о ней должны думать чиновники.
Новая же реформа, о которой Минфин объявил в конце сентября, просто убивает рынок пенсионных накоплений и касается уже не только «молчунов», но и тех, кто старался играть с чиновниками по их правилам.
Обратно к советской системе
30 сентября замминистра финансов Алексей Моисеев заявил, что накопительной части пенсии в 2014 году не будет ни у кого: ни у «молчунов», ни у тех, кто передал средства в негосударственные пенсионные фонды. Фактически россиян лишили права самостоятельно распоряжаться накоплениями, хотя взамен и пообещали более высокую пенсию в будущем.
Инициатива напрямую противоречит федеральному закону «Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в РФ», но дело даже не только в законе (его, в конце концов, можно оперативно поправить в Госдуме, которую контролирует «Единая Россия»). Гораздо важнее символический смысл действий правительства. Фактически в Минфине заявили, что о каких-либо «длинных» пенсионных деньгах в экономике России нечего и говорить, потому что государство в любой момент может изменить правила игры и лишить и рынок, и простых россиян их накоплений на пенсию. Это признание того, что ради краткосрочных целей чиновники готовы пожертвовать стратегией, а точнее, выполнение краткосрочных целей и стало основой долгосрочной стратегии.
Алексей Моисеев
Фото: Алексей Даничев / РИА Новости
В самом Минфине объясняют свою идею не только необходимостью заткнуть дыру в бюджете 2014 года, но и тем, что на рынке негосударственных пенсионных фондов необходимо навести порядок. Иными словами, чиновники хотят провести своего рода переаттестацию НПФ, убрать с рынка непрозрачные компании и, таким образом, гарантировать сохранность пенсионных средств. Намерение похвальное, но метод выбран иезуитский: мало того, что НПФ лишат пенсионных денег 2014 года, так еще и все средства, накопленные россиянами в 2013 году, пойдут не в частные компании, а в ВЭБ, решили в Минфине. Вернуть деньги обратно в НПФ государство планирует только после того, как убедится в их финансовой прозрачности, то есть, возможно, никогда.
По расчетам «Ведомостей», годовой мораторий на накопительные взносы принесет в распределительную систему 240 миллиардов рублей. Сопоставимую сумму «вынут» из НПФ в пользу ВЭБа и в 2013 году. Получается, что система, в которой сейчас крутится 1,15 триллиона рублей (http://www.kommersant.ru/doc/2309458?isSearch=True target=_blank>данные Совета Федерации), недополучит, пусть и временно, чуть меньше половины от своего общего объема. В любой другой отрасли такую ситуацию можно было бы смело назвать жесточайшим кризисом системы.
Деньги, вынутые из накопительной системы по итогам 2014 года, пойдут на покрытие дефицита Пенсионного фонда, а значит, и на покрытие дефицита федерального бюджета, который ежегодно тратит гигантские суммы на то, чтобы ПФР смог выплатить пенсии в полном объеме. В 2013 году, например, из общих доходов Пенсионного фонда в 6,3 триллиона рублей почти три триллиона (!) пришлось на межбюджетные трансферы из федерального бюджета и еще 5,6 миллиарда — из местных.
Получается, что средствами накопительной части затыкается меньше десятой части реального пенсионного дефицита. Это не похоже на структурное решение проблемы — скорее на истерический поиск по сусекам и закромам. Даже если бы государство забрало из НПФ все деньги пенсионеров, на это все равно нельзя было бы покрыть даже половину годичного дефицита ПФР.
Обычно когда власти решаются на перераспределение пенсионных денег, это означает, что в экономике страны все либо плохо, либо очень плохо. Полномасштабный кризис в российской экономике еще не начался, скорее речь идет о стагнации, но сигнал от правительства ясен: ничего хорошего в ближайший год (а может быть, и дольше) ждать не стоит.
Пока за свои пенсионные накопления волноваться следует прежде всего тем, кто играл по установленным правительством правилам, честно отдавая деньги в НПФ, и при этом относительно скоро выйдет на пенсию. Те же, кому до пенсионного возраста осталось и 30, и 20 лет, могут пока облегченно вздохнуть: если судить по той скорости, с которой в России меняется пенсионное законодательство, в течение нескольких десятилетий нас ожидает еще целый ряд реформ, и совершенно не факт, что накопительная часть в итоге не сделает полный круг и не вернется в НПФ с процентами. А может быть, государственная пенсионная система в нынешнем виде совсем исчезнет — и гражданам надо будет самим заботиться о пенсии, например, с помощью системы корпоративных выплат, которые откладываются «на черный день». В общем, случиться может всякое. В этом смысле «молчуны», решившие ничего не делать со своими пенсионными накоплениями еще в середине 2000-х, были правы — лучше уж совсем не играть в игры с государством, чем играть по правилам, которые слишком часто меняются.