В начале февраля Босния и Герцеговина оказалась охвачена акциями протеста. Почти по всей стране люди нападали на полицию и поджигали правительственные здания. Пострадали сотни человек, лишь по счастливой случайности никто не погиб. Погромы ознаменовали собой завершение почти 20-летнего периода затишья после Боснийской войны. Выйдя на улицы, жители страны продемонстрировали нежелание мириться с вездесущей коррупцией и бедностью, причину которых они видят в крайне неэффективной структуре государственного устройства.
Беспорядки начались в среду, 5 февраля, в Тузле — промышленном центре Боснии и Герцеговины, третьем по численности населения городе страны. Митинговать там вышли около 600 бывших сотрудников четырех крупных предприятий, которые недавно обанкротились. Сначала эти предприятия приватизировали, потом распродали их активы, а затем уволили без выплаты выходного пособия несколько тысяч занятых на них работников.
С требованием спасти заводы и выплатить долги по зарплате (некоторым не платили по два с лишним года) рабочие пришли к зданию местной администрации. Внутрь их не пустили, после чего в полицейское оцепление полетели яйца и камни. Вскоре к акции присоединились футбольные болельщики, которые стали поджигать автомобильные шины и бить стекла в зданиях. Ранения получили 17 человек, в основном полицейские, 24 человека были арестованы.
На следующий день на улицы Тузлы вышли уже несколько тысяч демонстрантов. От здания администрации их удалось отогнать только с помощью слезоточивого газа. Беспорядки начали распространяться по стране: столкновения между манифестантами и полицией произошли в городах Зеница и Бихач, а также в столице Боснии и Герцеговины Сараево.
Кульминации события достигли в пятницу, 7 февраля. После столкновений с полицией (помимо слезоточивого газа ей пришлось прибегнуть к резиновым пулям, водометам и светошумовым гранатам) погромщики осадили президентский дворец и здание правительства столичного кантона и подожгли их. В итоге оба здания выгорели почти полностью. В числе прочего в пожаре погибли уникальные исторические документы времен Австро-Венгрии, хранившиеся в государственном архиве.
Здание администрации подожгли и в Тузле. Перед этим внутрь прорвались демонстранты, которые стали крушить мебель, выкидывать вещи из окон и мародерствовать. Правительственные здания сожгли и в городах Мостар, Зеница и Травник. В Зенице толпа столкнула в реку автомобили нескольких чиновников. В Брчко погромщики взяли в заложники мэра, которого, впрочем, быстро отпустили. В общей сложности митинги прошли более чем в 20 боснийских городах. Число пострадавших составило более 200 человек, десятки были арестованы. Начиная с субботы накал пошел на спад — демонстрации приобрели мирный характер, многие жители вышли на уборку улиц.
Пожар в правительственном здании в Тузле. 7 февраля 2014 года
Фото: Dado Ruvic / Reuters
Реакция властей на беспорядки оказалась на удивление скромной: вместо того чтобы обличать погромщиков, представители администрации начали выступать с примирительными речами. «Ответственность за все лежит на нас (политиках — прим. “Ленты.ру”)», — заявил Желько Комшич, который представляет в президиуме (коллективном органе власти, исполняющем функции президента) интересы хорватской общины. В тон Комшичу выступил его коллега Бакир Изетбегович, избранный сопрезидентом от босняков. По его словам, руководству страны стоит пойти навстречу манифестантам и провести досрочные выборы в парламент. «Мне кажется, что люди хотят смены власти, — сказал он. — Мне кажется, что в течение трех месяцев мы должны дать шанс гражданам выбрать тех, кому они доверяют: нынешний расклад уже не работает».
Основным требованием манифестантов стала отставка действующего руководства. Некоторые госслужащие уже пошли митингующим навстречу: об увольнении заявили сотрудники администраций Тузлы и Зеницы, а также глава правительства кантона Сараево.
Однако жителям Боснии и Герцеговины этих уступок недостаточно — они хотят полной смены всей структуры управления государством, которая сложилась по итогам Боснийской войны 1992-1995 годов. Речь идет о коллективном управлении, участие в котором принимают все три этнические общины, проживающие в Боснии и Герцеговине, — сербы, хорваты и босняки. Их интересы представляют сопрезиденты, по очереди возглавляющие президиум (нынешним «главным» президентом является хорват Комшич).
Такая структура стала компромиссом, призванным решить противоречия, которые спровоцировали гражданскую войну после распада Югославии. Однако обратной стороной этого компромисса явились постоянные распри в руководстве, когда одни участники федерации блокировали предложения других общин. В результате на принятие даже самых элементарных решений уходила масса времени и сил, что явно не способствовало успешному экономическому развитию.
На сегодняшний день Босния и Герцеговина входит в число европейских стран с самым высоким уровнем безработицы: по некоторым оценкам, она достигает 44 процентов. Работающие боснийцы также не могут похвастаться высоким доходом: средняя месячная зарплата в стране составляет 420 евро (19,7 тысячи рублей), а около 20 процентов населения находится за чертой бедности. Примерно такая же доля боснийцев вынуждена зарабатывать в теневом секторе экономики.
Начиная с 2009 года, когда страна оказалась затронута кризисом и ее ВВП упал почти на три процента, экономика Боснии практически не растет. Неповоротливость чиновников ведет к тому, что иностранные инвесторы крайне неохотно вкладывают средства в местные предприятия. Кроме того, расходы бюджета увеличивает чересчур разросшийся бюрократический аппарат.
Бакир Изетбегович, сопрезидент от босняков
Фото: Elvis Barukcic / AFP
Главным же фактором, из-за которого у боснийцев годами копилось недовольство, в итоге вылившееся в погромы, стала повальная приватизация государственных предприятий. Из-за тотальной коррупции значительная часть подобных сделок совершалась с нарушением законов, при этом права работников выкупленных предприятий никто не отстаивал. В результате в Боснии и Герцеговине сформировалась прослойка олигархов, разбогатевших на массовой скупке предприятий, в то время как среднего класса в стране, по сути, нет. Теперь те, кто выходит на баррикады, объявляют о наступлении «боснийской весны».
Некоторые надежды на улучшение ситуации в стране появились в 2012 году, когда в Сараево задумались о вступлении в ЕС. Для этого Босния и Герцеговина должна была продемонстрировать определенные экономические успехи, что требовало проведения структурных реформ. Однако их разработка идет вялыми темпами, а учитывая, что в октябре 2014 года страну ждут парламентские выборы, за серьезные преобразования в ближайшие десять месяцев вряд ли кто-то возьмется.
Эксперты не берутся предполагать, что теперь ждет Боснию и Герцеговину. Определяющими сейчас являются два фактора — как поведут себя власти и простые жители. Если первые расценят вспышку недовольства как действительно серьезное предупреждение и приступят к преобразованиям, а вторые не будут обострять ситуацию, устраивая новые погромы, у страны есть шансы на стабилизацию и достижение экономического успеха. Если же хотя бы одна из сторон не сочтет сотрудничество продуктивным, Боснии грозят куда большие неприятности, чем несколько сожженных зданий.