G7 с некоторых пор превратилась в главный индикатор взаимоотношения Запада и России. На основании итогов и формата недавнего саммита Барак Обама даже сделал вывод о том, что Москва попала в изоляцию. Между тем 40 лет назад лидеры промышленно развитых стран мира решили координировать свои действия, в том числе и для того, чтобы нивелировать негативные экономические эффекты холодной войны.
На три дня в ноябре 1975 года парижский пригород Рамбуйе превратился в центр принятия глобальных решений. По приглашению президента Пятой республики Валери Жискар Д'Эстена во Францию прибыли его американский коллега Джеральд Форд, канцлер ФРГ Гельмут Шмидт, а также британский, итальянский и японский премьер-министры — Гарольд Вильсон, Альдо Моро и Такэо Мики.
Жискар Д'Эстен предложил лидерам других индустриально развитых стран «в откровенной и непринужденной манере» обсудить актуальные проблемы современности. Собственно, сам формат — участие во встрече именно первых лиц — говорил о серьезности вызовов, с которыми столкнулись ведущие державы мира, а равно и о неспособности найти решение без привлечения «тяжелой бюрократической артиллерии».
Отказ США от золотодевизного стандарта (обмена доллара на золото по фиксированному курсу) и нефтяной кризис сильно поколебали глобальные экономические и политические устои, и ведущие игроки пытались «сверить часы».
Министры финансов и руководители центральных банков государств-передовиков «капиталистического производства» довольно тесно общались еще с начала 70-х. У представителей деловой элиты тоже возникло убеждение, что «надо чаще встречаться».
В тени «мирового правительства»
«Баланс сил в мире претерпел фундаментальные изменения, — сетовал Дэвид Рокфеллер. — Относительная экономическая мощь Соединенных Штатов, по-прежнему игравших доминирующую роль, снизилась, тогда как Западная Европа и Япония восстанавливались после опустошения, вызванного Второй мировой войной, и там начался период быстрого экономического роста и экспансии. В результате обходительность, характеризовавшая отношения между этими регионами на протяжении более чем двух десятилетий, стала в тревожащей степени сходить на нет, и я посчитал, что необходимо что-либо предпринять». В марте 1972-го на инвестиционных форумах Chase Bank в Монреале, Лондоне, Брюсселе и Париже самый влиятельный американский бизнесмен призывал к созданию «международной комиссии по вопросам мира и процветания», состоящей из частных граждан стран НАТО и Японии, для анализа «таких жизненно важных областей, как международная торговля и инвестиции, проблемы окружающей среды, борьба с преступностью и наркоманией, контроль за народонаселением, помощь развивающимся странам».
Первая встреча глав государств и правительств крупнейших индустриальных держав во французском Рамбуйе. 1975 год. Фото: Bundesregierung / Schaack
А в июле 1973-го прошло первое заседание так называемой Трехсторонней комиссии, что дало повод конспирологам вроде проповедника Пэта Робертсона обвинить Рокфеллера в создании «мирового правительства». Не осталась безучастной и массовая культура. Сам Рокфеллер вспоминает комикс, в котором бизнесмен с небольшим животиком говорит бармену, что он хочет отпраздновать вступление в Трехстороннюю комиссию. Бармен никогда о ней не слышал, и бизнесмен объясняет: «Это влиятельная команда государственных деятелей и международных финансистов, которые периодически проводят тайные встречи, чтобы определить судьбу западного мира». Моя работа, продолжает бизнесмен, заключается в том, чтобы определять «мировые цены на цинк».
Как говорится, в каждой шутке есть доля шутки, а в каждой теории заговора есть немного практики. Инициатива Рокфеллера открывала перед западной элитой немало заманчивых перспектив. Она урезонивала критиков, недовольных «отвязыванием» доллара от золота, а в качестве компенсации позволяла проложить путь на Восток, на освоение закрытых, но крайне перспективных СССР и Китая. Неслучайно сам основатель Трехсторонней комиссии к моменту ее создания успел побывать и в Москве, и в Пекине. И все же это «мировое правительство» скорее решало проблемы, заботящие частный капитал, нежели те, что стояли перед национальными правительствами.
А ведь последние не исчерпывались так называемой стагфляцией — замедлением промышленного роста в сочетании с высокими ценами, которые, в свою очередь, были обусловлены стремительным удорожанием энергоносителей. Начали сказываться и на первый взгляд вполне позитивные последствия почти 30-летней мирной жизни. Например, в Германии количество людей старше 65 лет возросло с 9,2 процента в 1950 году до 13,2 процента в 1970-м. А в США за тот же период количество детей увеличилось на 41 процент.
Из этой статистики несложно понять, что выполнение социальных обязательств обходилось национальным бюджетам все дороже. А любые эксперименты с налогами грозили дальнейшим падением деловой активности. Неудивительно, что политики искали другой формат взаимодействия, не ограничиваясь тем, что использовали бизнесмены. Так же логично, что это «ноу-хау» предложил именно французский президент.
Арифметика кризисов
Пятая республика импортировала более 80 процентов потребляемой нефти. Поэтому арабское нефтяное эмбарго, объявленное Западу за поддержку Израиля, привело к катастрофическим для Франции последствиям. Уже в 1975 году впервые за весь послевоенный период объем промышленного производства в стране упал на восемь процентов, а сельскохозяйственного — на шесть. Число безработных увеличилось в разы. На этом фоне французы избрали главой государства бывшего министра финансов правоцентриста Валери Жискар Д'Эстена. В отличие от «голлистов» он намного спокойнее относился к сотрудничеству с англосаксами, очевидно, понимая, что без помощи Вашингтона и Лондона Францию не вытянуть.
Председатель совета директоров Чейз Манхэттен Банка Дэвид Рокфеллер (справа) с председателем совета директоров Электрисите́ де Франс Полем Делуврье. Париж, ноябрь 1975 года.. Фото: AP
В то же время Жискар Д'Эстен небезуспешно развивал контакты с СССР, начатые еще де Голлем и Жоржем Помпиду. Символично, что в декабре 1974-го, почти за год до упомянутой встречи «шестерки» в Рамбуйе, там же побывал советский лидер Леонид Брежнев. Поставки французского оборудования и закупки советской нефти стали одними из главных сюжетов в переговорах президента и генсека. Причем Брежнев не преминул упомянуть о гораздо более выгодных условиях, которые предлагают итальянцы и немцы. И кто знает — не в этот ли момент Жискар Д'Эстена посетила мысль о создании «клуба» высокоразвитых держав, который позволил бы впредь избежать такого «сталкивания лбами»?
К слову, экономические связи с Советским Союзом и «Восточным блоком», наряду с инфляцией, энергетическим кризисом и безработицей, входили в список основных тем, обсуждаемых на саммите в Рамбуйе в ноябре 1975 года. Мероприятие оказалось достойным того, чтобы его повторить и даже слегка расширить состав.
На следующий год во встрече принимал участие еще и канадский премьер-министр Пьер Трюдо, а вновь созданный клуб получил название «Большой семерки». К ее заслугам можно отнести длительное отсутствие масштабных экономических потрясений, сопоставимых с теми, что произошли в начале 70-х, и отчасти — окончание «холодной войны». Собственно, эта важная веха ознаменовалась превращением «семерки» в «восьмерку» — за счет присоединения постсоветской России.
Тем показательнее, что кризис 2008-го привел к появлению альтернативной организации — «Большой двадцатки», объединяющий не только развитые, но и наиболее динамичные развивающиеся страны. А стремление западных правительств остановить надвигающуюся рецессию и любой ценой расширить рынки сбыта во многом предопределило известные события на Украине. И как следствие — «изгнание» России из клуба и фактическое восстановление «семерки». Существенная разница с ситуацией 40-летней давности состоит лишь в том, что политический пенсионер Валери Жискар Д'Эстен едет в Москву, а участники созданного им клуба говорят не о том, как наладить взаимоотношения с Кремлем, а обсуждают новые антироссийские санкции.
Альпийское эхо
Тем временем «русский вопрос» намерены поднять и на другом саммите — другой организации, тоже причисляемой к «мировому правительству» и тоже, как и Трехсторонняя комиссия, имеющей отношение к Дэвиду Рокфеллеру. Пункт «Россия» значится в повестке дня 63-й Бильдербергской конференции, которая будет проходить в этот уик-энд на альпийском курорте Тельфс-Бухен. Забавная деталь: предыдущее аналогичное мероприятие проходило в мае 2014-го, то есть уже в разгар конфликта в Донбассе. И тогда среди обсуждаемых «бильдербергцами» тем фигурировала «Украина». Теперь они намерены дискутировать именно о России. То есть подошли к рассматриваемому сюжету глубже и масштабнее. В этом году на заседание клуба приглашен российский экономист Сергей Гуриев.
Канцлер Германии Ангела Меркель вместе с премьером Британии Дэвидом Камероном, президентом США Бараком Обамой, председателем Евросовета Херманом Ван Ромпеем и председателем Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером на саммите G20 в австралийском Брисбене. Ноябрь 2014 года. Встреча была посвящена стимулированию экономического роста и занятости. Также главы государств обсудили борьбу с ИГИЛ и эпидемию Эболы.. Фото: DPA
Бильдерберг, в отличие от «Большой семерки», не публикует официальных коммюнике и не выносит публичных вердиктов. Если какие-то выводы в ходе этих конференций и делаются — они, во-первых, не афишируются, а во-вторых, носят исключительно рекомендательный характер. И все же участники G7 по итогам очередной встречи в Баварии лишь пригрозили России новыми санкциями. Случайно или нет, но конкретные решения будут приниматься уже после того, как завершится саммит в австрийских Альпах.