«У меня никогда не было мысли побить рекорд» Гимнастка Оксана Чусовитина о первых Играх, распаде СССР и секрете долголетия

Узбекская гимнастка Оксана Чусовитина, квалифицировавшаяся на свою рекордную седьмую Олимпиаду, рассказала «Ленте.ру» о начале карьеры, первых Играх, тяжелой болезни сына и переезде в Германию, тренировочных условиях после распада СССР и о том, нужен ли 40-летней спортсменке тренер.

«Целый год занималась с мужчинами»

«Лента.ру»: Для начала позвольте поздравить вас с выдающимся достижением. Какие эмоции испытали, когда отобрались на седьмые Игры в карьере?

Оксана Чусовитина: Эмоции были самые что ни на есть положительные — конечно, очень радовалась. Самым главным для меня было пройти все четыре снаряда, ведь я уже давно не выступала в многоборье. Ну, и то, что удалось избежать травм, тоже большой успех. Здоровье для спортсмена превыше всего.

Уж здоровья-то вам не занимать. И это при том, что гимнастика — один из самый травмоопасных видов спорта. Почему выбрали именно ее?

Точно помню, что родители никак не влияли на мой выбор. Гимнастикой увлекся старший брат, я пошла в зал вместе с ним. Его хватило на три месяца, а я продолжала ходить и целый год занималась вместе с мужчинами. Тренеры никак не могли выгнать в женскую секцию.

Но потом все-таки убедили?

Ну да. Тренер вел со мной длительные переговоры, я утверждала, что мне и в мужской гимнастике хорошо. В итоге авторитет наставника перевесил, так я и начала свой спортивный путь. Мне всегда нравился этот вид спорта. Это же прекрасно — бегай, прыгай, сколько хочется! Все это приносило сплошной позитив — до какого-то времени.

Когда наступило это «какое-то время» — осознание того, что выбрали нелегкий путь? Ведь любой спорт — это прежде всего тяжелый труд.

До 14 лет я и не мечтала стать чемпионкой мира или победить на Олимпиаде. Мне просто нравилось ходить в зал, выполнять всевозможные упражнения, и меня совершенно не волновал результат — получала удовольствие от самого тренировочного процесса. Но потом все изменилось. В 1991 году, когда на мировом первенстве я стояла на пьедестале и заиграл гимн Советского Союза, внутри все перевернулось. Я поняла, как много для меня значит спорт и что я хочу принести своей стране золото Олимпиады.

Помните свой первый вызов в сборную?

Кажется, это были какие-то всесоюзные соревнования. После них пришло приглашение в сборную. Момент, когда впервые приехала на сбор, навсегда врезался в память. Мы вместе с Татьяной Гуцу (двукратная олимпийская чемпионка 1992 года, неоднократная чемпионка мира, Европы и СССР — прим. «Ленты.ру») и Татьяной Лысенко (двукратная олимпийская чемпионка 1992 года, чемпионка мира — прим. «Ленты.ру») приехали в расположение сборной СССР. Когда мы впервые зашли в зал, я потеряла дар речи, увидев сидящих на ковре Елену Шушунову (двукратная олимпийская чемпионка 1988 года, неоднократная чемпионка мира, Европы и СССР, обладательница Кубка мира и Кубка СССР, победительница Игр Доброй Воли — прим. «Ленты.ру»), Светлану Богинскую (трехкратная олимпийская чемпионка 1988 и 1992 годов, пятикратная чемпионка мира, многократная чемпионка Европы — прим. «Ленты.ру»), Наталью Лощенову (олимпийская чемпионка 1988 года — прим. «Ленты.ру»). Раньше я их только по телевизору видела, а теперь нам предстояло на одном ковре бок о бок тренироваться. Ощущения, скажу вам, незабываемые.

Дедовщины не было?

Нет, ну что вы! Все девочки были дружелюбные, открытые. Они нам очень помогали, что-то подсказывали. За счет такой атмосферы в команде мы быстро включились в процесс. Та советская сборная остается в моей памяти самой дружной командой, которую я когда-либо видела. От совместных выступлений остались самые теплые воспоминания, со многими мы дружим по сей день.

«Сложнее было пройти отбор, чем выиграть Олимпиаду»

Что ощутили, когда поняли, что поедете на первые в карьере Игры?

Была абсолютно счастлива. В те времена, наверное, сложнее было пройти отбор в команду, чем выиграть Олимпиаду. Гимнасток было великое множество, по уровню подготовки все были примерно равны. Кого бы ни поставили в состав на командные соревнования, золото все равно было нам обеспечено — настолько велик был уровень мастерства. Поэтому когда я прошла последний отбор, чувства одолевали непередаваемые. Осознание того, что я оказалась лучше такого количества выдающихся спортсменок и попала в шестерку избранных, пришло позже. Мы были настолько уверены в себе, что победа была лишь делом времени. Так в итоге и произошло.

Можете сравнить те эмоции с нынешними?

Грядущая Олимпиада станет седьмой в карьере, поэтому, безусловно, эмоции другие. Сейчас я все воспринимаю немного иначе. Тогда мы были молодыми, и голова работала совершенно по-другому. Сейчас больше осознанности во всем.

Благодаря опыту к соревнованиям подходите с холодной головой?

Нет, я осталась такой же бесшабашной, как в юности. Люблю экспериментировать, пробовать что-то новое, поэтому мне до сих пор нравится этот вид спорта. В зале мне никогда не бывает скучно — гимнастика предоставляет бесконечный простор для творчества.

К слову о творчестве. Вы автор нескольких оригинальных элементов, в том числе в коронном для вас опорном прыжке. Что это — инициативы тренера или результат долгих тренировок?

Все приходит во время тренировок. Допустим, сделал ты один элемент и думаешь: почему бы не попробовать дальше, не попытаться его усложнить? Потом становится понятно, можешь ты воплотить задуманное в жизнь или нет. Стараешься расти над собой, экспериментировать, рутины никому не хочется. Гимнастика тем и хороша, что предоставляет свободу. И со стороны интересно наблюдать, и спортсмену интересно работать.

После распада СССР вам не предлагали попробовать свои силы в России?

Меня никто туда не приглашал, да я и сама в то время об этом не думала. Даже в мыслях не было выступать за другую страну — мне все нравилось в Узбекистане, я так же ездила на соревнования, у меня были равные с другими спортсменками возможности.

Ходили слухи об ужасных тренировочных условиях в Узбекистане того времени.

Времена были тяжелые, но ведь не только в Узбекистане так было — на всем постсоветском пространстве. Но мы как-то выкручивались, старались ездить на соревнования. Сборов было значительно меньше. В принципе, базы на озере Круглом, которую Узбекистан унаследовал от СССР, нам вполне хватало.

Мало кому удается вернуться на прежний уровень после родов. В чем ваш секрет?

История забавная. Именно после рождения сына я и начала завоевывать медали чемпионатов мира. Отлично пошел опорный прыжок, по сей день считающийся моим коньком. Видимо, Алишер дал мне такой заряд энергии, столько сил, что иначе сложиться попросту не могло. Я ведь не собиралась возвращаться в спорт, объявила о завершении карьеры, намеревалась посвятить себя семье. Но один раз — можно сказать, случайно — зашла в зал. И по сей день не могу выбраться. Мимо надо было проходить! (Смеется)

Тяжело было возвращать форму?

Возвращение далось настолько легко, что я даже не могу вспомнить каких-либо трудностей. Сама не нахожу этому объяснения. Начала заниматься, потихоньку набирала былую форму, а потом уже и на соревнования поехала.

«Гимнастика — не теннис, миллионов не заработать»

В 2002 году вы попали в тяжелую ситуацию: заболел сын. Как нашли в себе силы продолжать заниматься спортом?

Когда Алишеру диагностировали лейкемию, потребовалась огромная сумма денег на лечение. Гимнастика — не теннис, миллионов здесь спортсмену не заработать. Поэтому когда зашла речь о дорогостоящей клинике в Германии, мы с мужем не знали, что делать. Но немцы протянули руку помощи, при этом не ставили мне никаких ультиматумов. Сказали: сможешь тренироваться — хорошо, не сможешь — не беда, мы все равно поможем. В зал я продолжала ходить по другой причине: тренировки помогали мне отвлечься от негативных мыслей. Если бы не спорт, я бы сошла с ума. В спорте я черпала силы и возвращалась к сыну обновленной.

Как вы решили выступать за сборную Германии?

Когда сын поправился, нужно было продолжать наблюдаться у врачей, сдавать анализы — на все это требовались деньги. В общей сложности реабилитация продолжалась пять лет. В какой-то момент немцы предложили оформить гражданство, чтобы лечение было бесплатным. Мы думали наперед — не исключался рецидив. Поэтому я и приняла решение выступать за Германию. Все сложилось удачно, все вошли в мое положение. Узбекистанская федерация без лишних вопросов отпустила — немецкая, в свою очередь, приняла.

Поговаривали, что в Узбекистане навстречу вам пошли не сразу.

В самом начале, когда я только объявила, что ухожу из сборной, спортивные чиновники не были в курсе моей проблемы. Для них все было предельно просто: команду покидает лучшая спортсменка. Это для них было неприемлемо. Но когда я прилетела в Узбекистан и объяснила ситуацию, никаких проблем не возникло.

Тогда же вам пришлось расстаться со своим многолетним тренером Светланой Кузнецовой.

Было очень тяжело. В столь трудной жизненной ситуации мой тренер меня не поняла. Я должна была оставаться с сыном в больнице, она же настаивала на том, чтобы я вернулась в Ташкент и продолжила тренировки. А ведь мы с ней 20 лет работали вместе. Я была уверена в том, что этот человек первым войдет в положение и протянет руку помощи. Все это меня обидело до глубины души. Сейчас мы общаемся, но осадок, что называется, остался.

Как прошла адаптация на новом месте?

Сравнительно легко и быстро. Может потому, что за свою спортивную карьеру я немало путешествовала. Меня не беспокоили бытовые вопросы, у меня была цель — вылечить ребенка. Некогда было думать о сложностях адаптации.

Давайте о приятном. Знакомы ли вы с Йорданом Йовчевым — болгарским гимнастом, на счету которого тоже шесть поездок на Олимпийские игры?

Мы с Йорданом друзья. В прошлом году на этапе Кубка мира в Болгарии я над ним смеялась: сдулся, мол, — мы ведь с ним всегда вместе на Олимпиады ездили. (Смеется) А вообще у меня никогда не было мысли побить рекорд. Я действительно занимаюсь тем, что нравится. Надоест — закончу. Мне ведь в этом плане проще, могу спокойно хоть завтра сказать: «Достало все, завершаю карьеру!»

Но говорить этого не станете?

Не стану. (Смеется) Ведь я нисколько не устала от гимнастики. Многие со скепсисом относятся к моим заявлениям, напоминают о возрасте. Но я ведь не лезу к другим с советами — занимайтесь кто чем хочет. Мне не нужны чьи-то нравоучения. Я действительно получаю удовольствие.

Какова ваша нынешняя роль в команде? Тренируете параллельно с выступлениями?

Никого не тренирую и пока не планирую.

Есть ли у вас тренер?

Конечно. Мне очень помогает Светлана Богинская. Она моя подруга, а в прошлом году выступала в роли моего тренера. С января этого года работаю под руководством Николая Пака. Я сама попросила федерацию предоставить мне тренера. Уверена, вне зависимости от опыта каждому спортсмену нужен наставник, не бывает спортсмена без тренера. Он просто стоит рядом — и тебе уже легче.

Сейчас вы выступаете за Узбекистан, но к Играм в Рио готовиться планируете в Германии.

Здесь учится сын, поэтому и живу, и тренируюсь тут же. К этим Играм готовиться даже легче, чем к предыдущим, ведь я не собираюсь участвовать в многоборье. В Рио выступлю в опорном прыжке и еще на паре снарядов. К одному упражнению готовиться сложно, нужно на что-то переключаться во время тренировок.

Как оцениваете свои шансы на предстоящих Играх и перспективы ваших конкуренток — россиянок?

Команда у России хорошая, я бы даже сказала — очень хорошая. Может претендовать на самые высокие места. Но при этом хочу отметить: гимнастика — это такой вид спорта, где нельзя ошибаться. Если российские девочки сумеют избежать ошибок, будут большими молодцами, то смогут порадовать себя и болельщиков. Что касается личных целей — надеюсь достойно выступить и удивить всех, показав что-то новое в опорном прыжке. Подготовка в разгаре, впереди три месяца — надеюсь, сумею избежать травм, это тоже важно. А дальше увидим. Глядишь, побью-таки рекорд! (Смеется)