Дизайнер экстерьера марки Rolls-Royce — работа не из простых. Австриец Феликс Килбертус прошел хорошую школу в нескольких известных автомобильных компаниях, прежде чем занялся разработкой внешнего вида машин для королей и монстров шоу-бизнеса. «Ленте.ру» Феликс объяснил, зачем Rolls-Royce такой огромный, может ли он позволить себе одно из собственных творений и почему ему не присылают в подарок конфеты.
О работе
В любой автомобильной дизайн-студии работают несколько команд. В классическом варианте одна отвечает за дизайн интерьера, а другая — за внешний вид автомобиля. Плюс, конечно, эксперты по материалам и краскам. Все они должны работать скоординировано, чтобы конечный продукт был гармоничным и уникальным. И всем, разумеется, нужны специальные знания в своей области. Для меня как ответственного за внешний дизайн это понимание пропорций, очертаний, свойств поверхностей. Мы начинаем с модели, а потом воплощаем ее в металл. И как руководителю для меня важно помогать членам своей команды находить крутые новые решения и возможности для их технического воплощения.
Чтобы осознать уникальность и техническое совершенство нового Phantom, его, безусловно, надо увидеть воочию. Конечно, он многое унаследовал у своего предшественника: это была мощная и совершенная машина, и сегодня остающаяся вполне современной. Тем не менее, вглядевшись в очертания корпуса, в пропорции невозможно не увидеть, что восьмое поколение Phantom — это совершенно новая машина. Думаю, мы достигли почти идеального баланса между сохраняемыми традициями Rolls-Royce и новыми, уникальными технологиями.
Фото: Rolls-Royce Motor Cars
Должен признать, что большая часть «звездных» новинок — внутри новой модели. Уникальная передняя панель с интегрированной функцией «Галерея» за специальным стеклом, к примеру. Технологические решения интерьера по-настоящему впечатляют.
О клиентах
Rolls-Royce всегда была очень технологически продвинутой компанией. Стоит вспомнить, что основатели фирмы занимались новым тогда бизнесом в области электрооборудования еще до того, как заинтересовались производством автомобилей. Уже самые первые автомобили фирмы были настоящим хай-теком для своего времени. И внешний дизайн моделей классического периода был на самом деле весьма оригинален. Это сегодня они воспринимаются как ретроавтомобили — но в свое время многие из них выглядели достаточно революционно. В принципе, дизайнер должен жить будущим. Но предсказать будущее мало кому удавалось.
Наша марка никогда не пыталась привлечь только одну какую-то возрастную группу. Rolls-Royce хотят купить — и покупают — клиенты всех возрастов, и молодые, и пожилые. Конечно, мы боремся за то, чтобы быть в ногу со временем. Мы должны двигаться вперед, а не оглядываться назад и повторяться. И самое трудное — это найти такое современное решение, которое оставалось бы таковым достаточно долго. Так что мы не модный бренд, который делает что-то новое просто ради новизны. Но когда мы создаем очередную модель, мы выпускаем самую современную машину, какую возможно.
Фото: Rolls-Royce Motor Cars
Клиенты покупают Rolls-Royce и за красоту самого автомобиля, и за роскошь в салоне, и за магию бренда. С последним нам очень повезло; Rolls-Royce — это легенда. Но это накладывает и большую ответственность. В общем, думаю, что главным при выборе является сам бренд — потому что с ним связано так много историй, так много знаменитостей. Даже отдельные детали — «Дух экстаза» на капоте, к примеру, — сами по себе легендарны. Задача дизайнера — использовать все эти уже ставшие мифологией элементы, соединить в единое целое и привнести что-то новое. И это самое трудное. Новый Phantom должен сразу узнаваться как Rolls-Royce, но при этом быть новым Rolls-Royce. Для дизайнеров это было непростой задачей, но мы справились. Очертания кузова таковы, что с любого угла и любого расстояния вы понимаете — перед вами Rolls-Royce. Говоря о деталях, хочу отметить радиаторную решетку — думаю, самую высокую, когда-либо появлявшуюся на Rolls-Royce. Она сразу задает тон власти, уверенности в себе, скрытой под капотом мощи. И нам удалось изящно вписать ее в общую форму кузова.
О размере
В линейке Rolls-Royce есть и модели поменьше — Dawn и Wraith, — но это все равно очень большие машины. Но когда садишься за руль любого Rolls-Royce, в какой-то момент ощущение размера исчезает. Возможно, в будущем у нас будут и более компактные модели. Потому что, к примеру, Phantom — это внушительная, представительская машина. Она уместна для особых случаев, чтобы насладиться поездкой из Женевы в Милан она, наверное, не очень подойдет. Сам размер машины притягателен для клиентов, эти пять с лишним метров роскоши. Это же почти дом. И Phantom выглядит и ощущается именно так, каким представляется Rolls-Royce любому, знакомому с маркой. А если чей-то автомобиль выглядит на его фоне карликом, то, извините, это не моя проблема.
Работа дизайнером в Pininfarina была интереснейшим опытом. И с профессиональной, и с культурной точки зрения: сама жизнь в Италии, с ее традициями, с ее архитектурой, — это нечто невероятное. Как дизайнеру мне было интересно разнообразие заказчиков, ведь Pininfarina разрабатывает кузова для многих фирм. Это научило вникать в пожелания клиентов и воплощать их так, чтобы конечный результат был безупречен. Хорошая школа для дизайнера.
Феликс Килбертус
Фото: Rolls-Royce Motor Cars
Когда я работал в Nissan или Renault, я, конечно, ездил на машинах этих марок. Но Rolls-Royce — другое дело, это автомобиль строго для клиента. Никто из сотрудников фирмы не ездит на ее продукции — не считая тест-драйвов, конечно. Мы же должны понять, как машина ведет себя в определенных ситуациях, насколько она удобна. Мне нравится водить Rolls-Royce, но своего у меня, конечно, нет. Особого огорчения я не испытываю — в конце концов, мы все работаем на какого-то заказчика. Для меня как дизайнера нет разницы, создаю я автомобиль для супербогатого клиента или для обычного потребителя. Я всегда работаю для человека. Придаю очертания мыслям и чувствам.
О себе и людях
Я с детства обожал автомобили. Мне было, наверное, года два-три, когда я гулял с мамой и спрашивал у нее: «А это какая машина? А это?» Мама шутит, что я так и научился говорить — с марок автомобилей. Это не было связано с каким-то чувством свободы, которое дают автомобили, — я просто был очарован их красотой как физических объектов. А лет в 15 я узнал, что есть такая профессия — дизайнер автомобилей. И как только узнал, что-то внутри кликнуло: можно зарабатывать деньги на любви к автомобилям. К тому же я люблю путешествовать, так что профессия мне идеально подходит — я работал во многих странах мира, теперь вот в Великобритании. И я говорю на четырех языках — немецком, английском, французском и итальянском. Немного знаю японский. Наверно, стоит выучить когда-нибудь и русский.
Мы получаем отзывы от клиентов, очень разные. Одна из самых интересных черт Rolls-Royce — очень личностная связь с клиентом, ведь мы эксклюзивный бренд. Иногда отзыв приходит напрямую главе компании, а он уж связывается, скажем, со мной: «Феликс, у нас проблема!» Это уникально для современного бизнеса. Однажды в производственный отдел прислали огромный ящик очень дорогого швейцарского шоколада с запиской от клиента: «Пожалуйста, передайте этот шоколад всем, кто участвовал в сборке моей машины». Это, кстати, человек 60. Но в отдел дизайна ничего не пришло — вероятно, клиент понял, что от нас одним шоколадом не откупишься (смеется).