В Германии закрылась последняя угольная шахта, и вместе с ней исчезла целая отрасль — отголосок индустриальной эпохи. Рудник Prosper-Haniel работал с 1863 года, переживая вместе со страной все промышленные взлеты и падения. Теперь Германия будет всецело зависеть от импорта, и у России есть шанс воспользоваться ситуацией, заняв этот рынок. Несмотря на европейскую тенденцию к сокращению количества угольных шахт и даже полному сворачиванию добычи, остальные страны не собираются отказываться от этого энергоносителя. Почему угольная отрасль живее всех живых — в материале «Ленты.ру».
Дорогое удовольствие
Ботроп, город в Рурской области Германии, был центром добычи каменного угля и горной промышленности в течение многих десятилетий. В 1950-е Рурский регион стал главным драйвером послевоенного германского «экономического чуда», однако уже в 1960-е в угольную отрасль пришли первые кризисные явления. Немецкие предприятия попросту не выдерживали конкуренции с другими странами, в первую очередь с Китаем и США. Высокие затраты на добычу угля подземным способом в традиционных и во многом истощенных угольных бассейнах постепенно сделали это занятие нерентабельным. Импортный уголь все больше теснил немецкий — из стран с более дешевой рабочей силой, более низкими стандартами техники безопасности или с открытым способом добычи.
Вход в угольную шахту в Ботропе
Фото: Wolfgang Rattay / Reuters
Более того, снижалась популярность угля самого по себе, поскольку ему приходилось конкурировать с другими энергоносителями — нефтью, газом и ядерным топливом. Количество шахт в ФРГ с 1960 по 1980 годы сократилось на 75 процентов, к 2000 году их осталось всего 12 штук. Число шахтеров, которое в 50-е годы составляло около 600 тысяч человек, уменьшилось к началу XXI века до 30 тысяч. Последние три года в Германии работали лишь две шахты, на которых трудились около 4,5 тысячи горняков. «Десять лет назад федеральное правительство Германии решило прекратить добычу угля на территории страны, потому что это слишком дорого», — рассказывает мэр Ботропа Бернд Тишлер.
Ботроп могла бы постичь печальная участь многих моногородов, однако благодаря грамотной политике немецких властей этого не случилось. В 2009 году он стал участником программы «Инновационный город». Цель данной инициативы — переоборудование и реструктуризация крупных населенных пунктов с учетом климатических условий и вовлечением в этот процесс местных предприятий. Определяющими для дальнейшего развития Ботропа стали три понятия: досуг, климат, знания. «У нас много различных инициатив: например, моя любимая — 100 микрогенераторов электричества и тепла. Мы установили их в жилых домах и вместе с бизнесом оцениваем, как энергосистема справится с появлением таких независимых децентрализованных источников энергии», — поделился Тишлер.
А воз и ныне там
Нерентабельность — не единственная причина отказа Европы от угля. Закрытие шахт происходит также в рамках экологической политики — уголь считается наиболее грязным из ископаемых источников энергии. В частности, Германия взяла курс на вывод угля из топливно-энергетического баланса — программы ЕС по сохранению окружающей среды, а также обязательства в рамках Парижского соглашения по климату. И хотя Германия больше не добывает уголь, она все еще остается в числе лидеров по потреблению этого вида топлива. Поэтому отказ от добычи — это лишь первый шаг, в дальнейшем ФРГ планирует перейти на возобновляемые источники энергии: ветер, солнце, приливные электростанции.
Фото: Fabrizio Bensch / Reuters
Теперь шахту Prosper-Haniel превратят в гидроаккумулирующую электростанцию для хранения излишка солнечной и ветровой энергии. «Наша цель — снизить выбросы парниковых газов на 50 процентов за 10 лет — конечно, амбициозная, но мы уверены, что в 2020 году мы ее достигнем. Сейчас мы уже снизили выбросы на 42—43 процента — в общем, не так далеко до 50», — говорит мэр Ботропа. Правда, сама Германия пока отстает в выполнении своих обещаний. Предполагалось, что страна сократит выбросы парниковых газов в атмосферу на 40 процентов к 2020 году и одновременно увеличит долю возобновляемых источников энергии в энергетическом секторе до 35 процентов. Однако в июне 2018 года правительство ФРГ признало, что эти показатели не будут достигнуты в срок.
Помимо цвета, существенное отличие бурого угля от каменного угля заключается в менее высоком содержании углерода и значительно большем содержании битуминозных летучих (смолосодержащих) веществ. Этим объясняется, почему бурый уголь легче горит, дает больше дыма и запаха.
Одной из причин отставания является использование и сохранение на территории страны добычи бурого угля — самой грязной его формы. На сегодняшний день Германия является восьмым по величине углепроизводителем в мире и главным производителем бурого угля в Европе. Согласно новому докладу Oil Change International, цели Парижского соглашения станут недостижимыми, если Германия не прекратит добычу бурого угля в течение 10 лет.
Борьба с ветряными мельницами
Несмотря на смелые шаги немецкого правительства, остается открытым вопрос, как конкретно страна, где треть энергопотребления до сих пор обеспечивают угольные электростанции, будет обходиться без каменного угля. Пока ответ на него не найден, проблему решают с помощью импорта из России, Австралии, Колумбии и США. По данным немецкого Союза импортеров угля, именно Россия является важнейшим для Германии поставщиком всех видов угля — ее доля на немецком рынке составляет почти 40 процентов. Только с 2015 по 2017 годы российские компании нарастили экспорт в ФРГ с 16,7 до 19,4 миллиона тонн. Если же говорить только про энергетический уголь, то доля России в общем импорте составляет почти половину. Теперь, после закрытия последней каменноугольной шахты в ФРГ, у России есть шанс еще больше нарастить поставки.
Вопреки усилиям европейских стран в части перехода на экологичные источники энергии, спрос на уголь будет оставаться стабильным вплоть до 2023 года, прогнозирует Международное энергетическое агентство. Причина заключается в том, что пока развитые государства отказываются от ископаемого топлива, страны Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) предпочитают уголь для быстрого наращивания производства электроэнергии. В 2017 году потребление угля в Пакистане выросло на 52 процента, во Вьетнаме, Австралии и на Филиппинах — на 10 процентов, в Индии — на 4 процента. Программа отказа от угольной генерации существует лишь в Западной Европе, даже в Восточной — ее нет.
Фото: Corey Davis / GettyImages
Сибирская угольная энергетическая компания (СУЭК), крупнейший российский производитель угля, прогнозирует, что мировое потребление электроэнергии вырастет к 2040 году на 60 процентов. В настоящий момент на угольную генерацию приходится порядка 37 процентов — их невозможно оперативно заменить альтернативными источниками. Даже несмотря на то, что доля ветровой и солнечной энергетики растет, сокращение потребления угля вряд ли произойдет, считают в СУЭК. Там отмечают, что для строительства объектов любой генерации необходимы сталь и цемент, а их производство невозможно без сжигания угля.
Уголь доминирует на мировой энергетической арене за счет изобилия ресурсов, доступности и широкого распространения во всем мире. Запасы угля оцениваются на сегодняшний день в 869 миллиардов тонн при текущем уровне добычи. Это означает, что его должно хватить еще почти на 115 лет. Эксперты прогнозируют, что устойчивый рост спроса на уголь продолжится до 2030 года, а основными потребителями будут Индия, Китай, Япония и Южная Корея. Вопреки стараниям западноевропейских стран, перехода на более дорогие и экологические чистые источники энергии в ближайшие десятилетия ждать не стоит.
