Сорвали банк Россия создала одну из самых продвинутых банковских систем. Как страна научилась считать деньги?

За последние 20 лет Россия выстроила свою банковскую систему с нуля. Из ситуации, когда кредитным организациям не доверяли ни предприятия, ни граждане — причем справедливо, страна вышла в мировые лидеры по инновациям. Банковские услуги, которые в последние годы стали привычными для российских граждан, недоступны во многих странах Запада. Стабилизация в финансовой сфере позволила говорить о ее переходе на уровень развитых стран, где доходы гражданам приносят уже не банковские вклады, а фондовый рынок. В рамках проекта «Россия 2020» «Лента.ру» изучила финансовую историю страны.

«Все это, разумеется, рухнуло»

Советские люди, пережившие распад СССР в 1991 году, оказались в совершенно непонятном мире. С одной стороны, привычный образ жизни обрушился вмиг, с другой — открылась масса возможностей. Но этими возможностями в основном пользовались предприимчивые мошенники, которые всеми доступными способами обдирали доверчивых сограждан как липку.

Для финансовых пирамид 90-е годы стали золотым десятилетием. Сотни тысяч Лень Голубковых, задумавших «купить жене сапоги», несли последние деньги в «МММ», «Хопры», «Русские дома Селенга» и прочие компании, обещавшие золотые горы в кратчайшие сроки.

Одной из таких контор была «Олби-Дипломат». На ней тогда обожглись многие россияне. Петербуржский предприниматель Давид Аракелян — один из тех, кто попал в сети крупных аферистов.

***

«Это было даже еще до истории с "МММ", — вспоминает Давид. — В то время всем выдавали приватизационные чеки, ваучеры. Вроде как они олицетворяли то, что ты владеешь частью имущества своей страны, что, конечно же, было фикцией. В ларьках тогда писали объявления: "Куплю золото, куплю ваучеры"… Так вот мы с партнером тоже эти ваучеры скупали. Я их покупал, набиралась какая-то сумма, а он тут же ехал на биржу на Московском проспекте, менял на деньги, и все начиналось заново. Бизнес такой был.

И когда появились все эти "Хопры" и прочее, мы почему-то, покумекав, решили вложиться в "Олби-Дипломат" как во вроде бы самый надежный фонд. Я помню, мы пришли в какой-то огромный зал, примерно как в Доме культуры: сидячие места, трибуны, на которых сидят люди… Приходишь, отдаешь ваучеры, и тебе дают сертификат на акции — он, по-моему, у меня до сих пор где-то валяется, — и уходишь довольный.

Народу была куча. А такая уйма народа, размышлял я тогда, не может ошибаться! Значит, штука стоящая, надо попробовать. Что меня сильно смутило, так это присутствие там автоматчиков — то ли ВОХР, то ли милиция. Не знаю, чего они там так охраняли.

Все это, разумеется, через очень короткое время рухнуло. Куда жаловаться и как — было совершенно непонятно. И я просто забил.

Но кончилась эта история достаточно печально. У нас с партнером по торговле была сеть ларьков, и тогда между нами наметились сильные разногласия по ведению этого бизнеса, нашего ЧП. Я вел бухгалтерию. Были бандиты, которым надо было платить, была милиция, которой тоже надо было платить, чтобы работать ночью. В итоге мы обанкротились.

Разошлись, кое-как заплатили поставщикам, вышли в небольшой минус, слава богу, хоть выжили. Тогда я понял, что нужно как-то кормить семью. У меня оставался последний ваучер, и я с ним пошел на рынок и обменял на продукты на рынке. Это был 1996 год. Мой ларек арендовали другие люди, и я пошел в него же работать обычным продавцом.

Впрочем, предпринимательство я не забросил. В ларечных делах я поднаторел, и ларек всегда можно было взять в аренду. Люди покупали саму ларечную конструкцию и сдавали. Пробовал раз, два… Но тут у меня родился ребенок, и потребовался какой-то небольшой, но стабильный доход. В это время знакомые устроили меня в зал игровых автоматов охранником, благо я всегда был крупный по габаритам.

Было тяжело. Это очень тяжелый бизнес, очень неспокойные люди. Но есть такая у меня способность — делать карьеру. Я дослужился там до администратора и даже некоторое время был совладельцем трех таких точек, причем самых неплохих, которые располагались по вокзалам.

1998 год я встретил как раз в должности администратора зала игровых автоматов на Васильевском острове. В период перед дефолтом, помню, к нам приходили люди, и мы не понимали, как их обслуживать, — деньги-то другие уже были, с другим номиналом… А когда дефолт начался, лично я ничего не потерял. Потеряла компания, потому что этот нюанс не учла. Нервотрепка была, потому что аппараты не принимали новые купюры, и нужно было их переделать, но она быстро прошла.

Длилась эта хорошая жизнь где-то 2,5 года. А потом босс благополучно улетел со всеми нашими деньгами за границу, и все это дело перешло в чужие руки, к конкурентам. Мы пришли на следующий день, а там чужая «крыша» стоит и никого не пускает.

Помню тот момент, когда Ельцин объявил, что уходит. Мы с владельцем компании сидели в офисе и делили деньги — предновогодние бонусы. Работал телевизор, мы сидели и смотрели на деньги перед нами, а босс наш говорил: "Интересно, что будет дальше? Главное, чтобы не хуже".

Ельцин был президент не ахти, но хотя бы понятный, и мы как-то приспособились при нем работать. Запретов не было — берите, граждане, столько, сколько хотите. И мы брали. Но я помню, что мысль была: все-таки с новым человеком должно быть лучше. Мы уже видели Путина в политике и надеялись, что, может быть, наконец кончится чеченская война, будет тихо и спокойно. Было ощущение перемен.

Впрочем, я всегда оказывался в хорошем коллективе и всегда выкарабкивался. Единственное, с этим "Олби-Дипломат" получилось так, что нас кинули всех. Владельца той конторы, кажется, даже не наказали, он сделал первоначальный капитал тогда и сейчас, говорят, очень неплохо себя чувствует. Мавроди хотя бы отсидел, но этот-то в шоколаде! Из всей истории бесит, наверное, больше всего это. Не бандюганы, которым мы платили, не босс, который разорил нас и уехал за границу и на Кипре до сих пор живет, а вот эта безнаказанность».

***

Акционерное общество «Олби-Дипломат» просуществовало до 2003 года, но чисто формально. Дивиденды по акциям, сертификаты на которые выдавались доверчивым гражданам с 1994 года, так ни разу и не были выплачены.

На тех же акциях «МММ» — «мавродиках» — в первые месяцы существования пирамиды еще можно было неплохо заработать. Но «Олби-Дипломат», о надежности которого люди судили по тому, что его владелец был приближен к руководству страны, состоял в исполкоме партии Егора Гайдара «Демократический выбор», занималось неприкрытым отъемом средств у доверчивых граждан. Взамен они получали даже не акции, а сертификат на определенное их количество — то есть по сути ничего.

В итоге из всех дельцов через эпоху пирамид продрались именно такие, как Давид Аракелян, — не благодаря, а вопреки они всегда выплывали, даже если жизнь погружала их в самую глубокую пучину.

Сейчас Аракелян не только владеет своим бизнесом, но и помогает другим открыть свое дело, занимаясь созданием «под ключ» небольших магазинов разливного пива в Санкт-Петербурге.

Привыкли

С 90-х годов многое изменилось. Изменилась и финансовая система страны.

К началу 2020 года, до пандемии коронавируса, объем вкладов граждан в российских банках в рублевом эквиваленте составлял 30,55 триллиона рублей. В 2019 году Россия вышла на первое место в Европе по росту числа безналичных платежей, за несколько лет обогнав предыдущих лидеров. К концу 2020 года их доля в общих расчетах должна превысить 70 процентов.

В стране появилась и успешно функционирует национальная платежная система «Мир». К сентябрю 2020 года выпущено уже 86,1 миллиона таких карт, они есть уже у каждого второго россиянина. Как минимум половина карт «Мир» активно используется.

По итогам первого квартала 2020 года доля национальных карт в общей эмиссии в России составила 26,6 процента. Для облегчения и удешевления переводов ЦБ в 2018 году запустил Систему быстрых платежей (СБП), в которой по состоянию на осень 2020 года участвуют 22 банка, в том числе все крупнейшие банки страны, и 44,5 тысячи торговых точек.

В 2019-м в рамках СБП стала доступна оплата по QR-коду, значительно удешевляющая транзакции. В октябре россияне начали привыкать к новому продукту, количество операций выросло в три раза по сравнению с сентябрем.

Такое состояние дел жителям страны кажется чем-то само собой разумеющимся, так что в последний год уровень лояльности клиентов банкам упал практически до нуля. Но дело не в недовольстве услугами, а в высокой конкуренции, которая дает много возможностей и позволяет видеть недостатки. Например, только 37 процентов клиентов пользуются зарплатными картами как основными расчетными, 60 процентов используют другой продукт. Причины самые разные — кто-то хочет копить, кому-то интересен кешбэк в том или ином виде. Об отношении к банкам больше говорит неудачная попытка слияния «Яндекса» и «Тинькофф», где в ходе переговоров, что удивило даже самого Олега Тинькова, выяснилось, что клиенты значительно лояльнее к кредитной организации.

Еще 20 лет назад мало кто мог о таком помыслить. Тогда банковская отрасль находилась даже не в разрухе — у нее по большому счету попросту отсутствовал фундамент.

Враг человека

Само слово «банкир» в Советском Союзе вошло в обиход через антизападную пропаганду. В многочисленных карикатурах его представляли в виде символа капитализма, то есть главного врага рабочего класса. Обличать банкира было совершенно безопасно, ведь никаких внутренних сравнений возникнуть не могло, потому что банкиров, как и банков в современном смысле этого слова, в СССР не было.

Система состояла из четырех компонентов — Госбанк (исполнял функции Центробанка), Стройбанк (финансировал советскую экономику), Внешторгбанк (в России переформатирован во Внешэкономбанк и ВЭБ.РФ — отвечал за внешние операции) и Государственные трудовые сберегательные кассы СССР. Последние были преемниками сберкасс Российской империи, а после распада Союза объединились под брендом «Сбербанк России».

Учреждения решали государственные задачи, не ставили своей целью получение прибыли и, соответственно, не имели никаких конкурентов. Неэффективность такого обращения с финансами стала очевидна даже советскому руководству. В июле 1987 года ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли постановление № 821 «О совершенствовании системы банков в стране и усилении их воздействия на повышение эффективности экономики». В том числе там была прописана исключительная важность «радикальной реформы финансово-кредитной системы». По сути текст документа выглядел приговором всей советской банковской отрасли.

Реформы начались незамедлительно, и первым делом количество государственных банков увеличилось до шести. Помимо переименования имеющихся организаций (Внешэкономбанк, Промстройбанк, Сберегательный банк), в список добавились Агропромышленный банк (Агропромбанк) и Банк жилищно-коммунального хозяйства и социального развития (Жилсоцбанк). С 1988 года им были переданы активы и пассивы — другими словами, первоначальный капитал. Также, что важно, изменились принципы отношения с Госбанком: теперь за его кредиты приходилось платить, то есть нести ответственность.

Сломано все

Датой рождения коммерческих банков на постсоветском пространстве можно считать 26 мая 1988 года, когда был принят закон «О кооперации в СССР». Фактически он отменял государственную монополию на банковское обслуживание на территории Союза. Менее чем через три месяца в стране открылся первый коммерческий банк — «Союз-банк» (Чимкентская область Казахской ССР). Он получил лицензию 24 августа 1988 года. А 26 и 29 августа были зарегистрированы Ленинградский кооперативный банк «Патент» и Московский кооперативный банк «Москоопбанк». До конца того года в стране появился 41 коммерческий банк.

Позже, 31 марта 1989 года, Совет министров СССР принял постановление № 280 «О переводе специализированных банков СССР на полный хозяйственный расчет и самофинансирование». С этого момента основным принципом работы даже госучреждений стало получение прибыли, через которую предлагалось определять эффективность организации.

Таким образом, на 2020 год банковской системе России — чуть более 30 лет. Для сравнения: итальянский Monte dei Paschi di Siena основан в XV веке и работает до сих пор. Британский Barclays, по сей день считающийся одним из крупнейших в мире финансовых конгломератов, существует с 1690 года, хотя нынешний вид он принял в 1896 году.

В России такой традицией может похвалиться только Сбербанк, считающий датой основания 12 ноября 1841 года, когда император Николай I подписал указ об учреждении в России сберегательных касс. Но после советского периода и ему пришлось начинать работу в качестве коммерческого — пусть и госбанка — буквально с нуля. У остальных кредитных организаций задача оказалась еще сложнее. Проблемой было все сразу — неквалифицированные сотрудники (экономическое образование советского периода не годилось), финансово безграмотное население, отсутствие традиций и невозможность какой-либо оценки предприятий. Ведь банки начинали работу в условиях беспрецедентного для советской страны кризиса.

Хватай деньги и беги

В новой России непонимание принципов банковской деятельности, отсутствие должного контроля и, главное, представление о банках, как о возможности быстро обогатиться, привело к бурному росту их количества. В 1989-1995 годах открылись порядка 2,7 тысячи кредитных организаций. Больше всего в один момент их было в конце 1994 года — 2439. Для сравнения, в США на создание тысячи банков потребовалось 80 лет развития.

И пусть большинство новых банков были мелкими (главными игроками оставались «Сбербанк России» и Внешэкономбанк), отрасль в целом являла собой хаос. Реклама обещала гигантские прибыли, а люди в массе своей даже не видели разницы между банками и финансовыми пирамидами, такими как «МММ», «Русский Дом Селенга», «Хопер инвест» и многими другими. От одного только детища Сергея Мавроди пострадали от 10 до 15 миллионов человек.

Активно интересовался молодыми банками и криминал. Особенно много нападений на банкиров было в 1993 и 1995 годах, говорили даже о сезонах охоты на банкиров. Первым громким делом стало убийство в конце 1992 года председателя правления Техкобанка Владимира Ровенского. По одним данным, его убили подельники, с которыми он вывел за рубеж 140 миллионов долларов через фиктивные фирмы, по другим, банкир погиб за отказ платить дань.

Рекордный рост остановился в 1995-1997 годах, когда с рынка ушли до тысячи банков. Это время считают первым кризисом в отрасли. Кредитные организации банкротились одна за другой как по естественным причинам, так и в результате действия мошенников. Август 1998 года, когда правительство страны объявило дефолт, смогли пережить только 1,3 тысячи банков. А вместе с банками сгорали и деньги, и доверие вкладчиков.

Как отмечал профессор Высшей школы экономики Олег Вьюгин, бывший первый замминистра финансов и первый зампред ЦБ, в 1998 году банковской системы в России не стало как таковой. Главной проблемой было отсутствие регулирования рисков.

С нуля в нулевые

На 1 января 2001 года в России действовали 1311 банков, из них 578 — в Москве. С того момента на фоне роста нефтяных доходов страны и, соответственно, национальной экономики их количество еще некоторое время незначительно росло. Так, в 2003 и 2004 годах их число достигало 1329, но в следующие годы, пусть и с разной скоростью, сокращалось.

Оздоровление банковской системы, сложившейся (или, вернее, не сложившейся) за 1990-е годы, стало одной из главных задач нового руководства страны. Запустить экономику с такими проблемами в кредитах для предприятий нельзя, а чтобы решить их, требовались данные о работе оставшихся организаций. Поэтому уже с 2000 года Центробанк начал переводить коммерческие банки на международные стандарты отчетности, требовать публикацию годовых отчетов и вводить новые практики надзора.

В 2001 году был принят так называемый «антиотмывочный закон», тогда же ЦБ последовал рекомендации Базельского комитета и ввел мотивированное суждение при формировании резервов. Это означало, что Банк России получил возможность применять меры воздействия к кредитной организации даже в случае формального отсутствия нарушений.

В 2002 году на фоне роста экономики страны банковский сектор начал «пухнуть», уже в 2003-м вклады населения превысили 1,5 триллиона рублей. Увеличился и объем розничного кредитования. В попытке не допустить нового краха ЦБ предпринял первую серьезную попытку очистить рынок от недобросовестных организаций и заодно защитить деньги вкладчиков. Речь идет о создании системы страхования вкладов (ССВ), которая заработала в 2004 году с помощью госкорпорации Агентство по страхованию вкладов (АСВ). Сумма страхового возмещения тогда составляла 400 тысяч рублей.

Планы выглядели наполеоновскими. Анонсировалось раскрытие настоящих владельцев кредитных организаций, проверка их устойчивости, источников капитала и бизнес-модели. Но первый блин вышел комом. Дело в том, что само обещание вызвало кризис доверия — банки резко ограничили кредитование друг друга, а на этом фоне рухнули несколько десятков организаций. Вкладчики бросились забирать свои деньги, так что регулятору пришлось спешно успокаивать людей и фактически отменять чистку. В результате проверку прошли более 80 процентов подавших заявку банков, то есть 927 организаций. В том числе, как понимали все участники рынка, среди них оставались и откровенно слабые.

Но это был лишь небольшой эпизод. В целом активы кредитных организаций росли ускоренными темпами. В 1999-м они достигали 30 процентов ВВП, а в 2007 году составили более 60 процентов. В 2005 году рентабельность капитала (размер прибыли к сумме вложенных средств) российских банков достигла 24 процентов. В 2007 году прибыль банковской системы составила 500 миллиардов рублей. На этом фоне на рынок устремились иностранцы, уже в 2006 году их доля в активах выросла до 12,1 процента. Впрочем, речи об открытии филиалов не шло, все банки действовали как дочерние компании, на общих основаниях с российскими. Сложившуюся практику закрепил закон 2013 года.

Растущий оптимизм обрушил финансовый кризис 2008 года. Проблемы привели к тому, что правительство докапитализовало банки на 950 миллиардов рублей, а Центробанк в 2009 году выделил 3,4 триллиона беззалоговых кредитов. Ради спасения такие крупные банки, как «Глобэкс», Связь-банк, «КИТ финанс», продали госкомпаниям за символическую сумму.

Именно в тот момент кредитные организации начали получать кураторов из Центробанка. Поначалу внимание было не слишком пристальным, но постепенно регулятор все глубже входил в положение, и в конечном итоге свои контролеры появились в каждом банке.

Служба очистки

После завершения кризиса идея наведения порядка среди российских банков получила новую жизнь. Ведь многие кредитные организации по-прежнему занимались обналичиванием денег, как «Мастер-банк», или скрывали проблемы в отчетности, как «Траст». Решать проблему начала Эльвира Набиуллина, пришедшая на пост главы Центробанка в середине 2013 года.

В этот момент в России действовали 958 кредитных организаций. К 2014 году их осталось 923, к 2015-му — 834, к 2016-му — 733, к 2017-му — 623, к 2018-му — 561, к 2019-му — 484. По состоянию на октябрь 2020 года в стране действуют 417 банков, у которых 544 филиала, 277 представительств, 19 618 дополнительных офисов.

Скорость сокращения числа банков иллюстрирует уровень ужесточения требований к ним. Центробанк не смущало даже резкое увеличение выплат через АСВ. Уже в 2015 году фонд был исчерпан, и, чтобы обеспечить гарантии, организация взяла кредит в ЦБ. В 2016-м был установлен рекорд по выплатам — 569 миллиардов рублей. Поспособствовало этому и увеличение суммы страховки до 1,4 миллиона рублей, что произошло в период кризиса 2014-2015 годов, связанного с девальвацией российской валюты из-за обрушения стоимости нефти и начала санкционной войны с Западом. Докапитализация банков проходила через облигации федерального займа (ОФЗ), в итоге 33 крупнейших банка взяли 838 миллиардов рублей.

Помимо этого, Центробанк заметил, что механизм санации, на который выделялись средства банкам, повышал благополучие в первую очередь самого санатора. Поэтому регулятор решил заняться процессом самостоятельно. Таким образом прошло оздоровление банка «Открытие», а затем Бинбанка и Промсвязьбанка. Два из них входили в список системообразующих.

В результате по состоянию на сентябрь 2020 года в десятке крупнейших по капитализации банков страны пять государственных и пять частных банков. При этом двое из частников, «Росбанк» и «Райффайзенбанк», входят в структуры зарубежных банков. В ближайшее время, полагают эксперты, в России исчезнут еще около сотни банков. Как ожидает глава рейтингового агентства АКРА, экс-зампред ЦБ Михаил Сухов, некоторые сами откажутся от лицензии без каких-либо претензий, а некоторых поглотят более крупные игроки.

Ставка на инновации

Несмотря на молодость сектора, Россия совершила удивительный взлет. По оценкам международной сети Deloitte, в области цифрового банкинга страна находится в десятке лучших в мире, вместе с Японией, Сингапуром, Норвегией, Испанией, Бельгией, Турцией, Польшей, Саудовской Аравией и Катаром. Эксперты проверили 318 банков в 39 странах мира, и три российских банка оказались в списке чемпионов. Все показатели российской банковской сферы были лучше среднемировых, за исключением первого этапа взаимодействия с банком.

Международная консалтинговая компания Boston Consulting Group (BCG) выяснила, что в 2010-2018 годах в России в 30 раз выросло число безналичных карточных транзакций — с 5,8 до 172 в год на человека. По этому показателю страна обошла всю Европу. По мнению аналитиков, к взлету привело сочетание дешевого розничного финансирования, высокой концентрации рынка и серьезных инвестиций в новые технологии.

Пандемия коронавируса только сильнее продемонстрировала уровень цифровизации банковского сектора в России. Страна заняла четвертое место в мире по отказу от наличных, лучше дела только в Великобритании, Канаде и Австралии. По данным Банка России, за второй квартал доля безналичных платежей достигла 70 процентов.

Тот же фокус, что и с безналичными платежами, Центробанк хочет провернуть с цифровым рублем. Начать его пилотное использование планируется в конце следующего года. Страна уже не станет лидером в этих разработках, зато сможет научиться на ошибках других.

Ипотека в современной России появилась в 1998 году, когда был принят соответствующий федеральный закон. Тогда она выдавалась под 40 процентов годовых и только на три года. Разумеется, брать ее на таких условиях желающих почти не находилось. Развитие началось только в 2005 году, когда ставка опустилась до 14 процентов. Тогда объем рынка ипотечного кредитования составлял 56,3 миллиарда рублей. Спустя 15 лет, в сентябре 2020 года, средняя ставка по ипотеке опустилась до исторического минимума в 7,17 процента. Только за этот месяц российские банки выдали ипотечных кредитов на рекордные 424 миллиарда рублей.

Идея, что банкир зарабатывает только себе в карман, давно уже не имеет ничего общего с действительностью. Так, осенью этого года Сбербанк выплатил рекордные, крупнейшие в истории страны дивиденды акционерам. А поскольку половина принадлежит правительству, то 211,2 миллиарда рублей попали прямиком в бюджет.

Не храните деньги

В последние годы привычные депозиты, приносившие доход клиентам банков, работать перестали. Однако по уважительной причине — низкая инфляция дала возможность Центробанку опустить ключевую ставку. Ее нынешнее значение позволяет выдавать кредиты под низкий процент, в том числе ипотеку, но вот на вкладах заработать больше нельзя. К этому пришли в свое время все развитые экономики. И там граждане получают доход по-другому — вкладывают средства в фондовый рынок, то есть в акции и облигации.

Ранее такие инвестиции были уделом небольшого числа обеспеченных россиян, но ситуация меняется стремительно. Сработала здесь та самая цифровизация. В 2020 году, чтобы покупать акции, достаточно пройти несложную регистрацию в одном из банков, предлагающих такие услуги, и установить приложение. А начать вкладывать можно хоть с нескольких тысяч. Уже в сентябре количество частных инвесторов в России достигло 6,8 миллиона человек.

Тенденция, конечно, имеет свои проблемы, в первую очередь это неграмотность новых участников торгов, которые не в состоянии адекватно оценивать риски и потенциал бумаг. Для этого Центробанк вводит регулирование, прописывает условия, при которых участник рынка получает статус квалифицированного инвестора. По сути, речь идет о проверке знаний, однако получить первый опыт можно с любым количеством денег. При этом мировой рынок становится все более и более доступен. Так, в ноябре Московская биржа, лидер по объему торгов в России, добавила очередные акции мирового фондового рынка, в том числе таких гигантов, как Alibaba, Tesla, Ford, General Motors, PayPal.

Они не могли верно оценивать возможности компании, не понимали, чем отличается пирамида от реального предприятия. Поэтому будущие лидеры российской экономики продавались за бесценок, а деньги уходили в многочисленные «МММ». В 2020-х годах повторить такой фокус уже не удастся, любая будущая продажа государственной собственности будет многократно оценена и проведена по адекватной цене. Финансовая грамотность населения станет залогом такой политики и позволит реализовать программу приватизации.

Дальше вы перейдете на спецпроект "Откат 2000"