«Наступает время испытаний» Трамп уступил России в битве за Ближний Восток. Как Байден намерен исправить его ошибки?

Бывший президент США Дональд Трамп запомнился миру не только своими неудачами в борьбе с пандемией и конкурентами из Демократической партии, но и внешнеполитическими успехами на Ближнем Востоке. Его даже номинировали на Нобелевскую премию мира за помощь в восстановлении отношений между Израилем и арабскими странами. Но едва ли Трампа можно назвать миротворцем, поскольку вопреки его обещаниям вывести войска, американские солдаты по-прежнему гибнут в бесконечных ближневосточных войнах. К тому же некоторые решения президента заметно подпортили репутацию США в регионе. Это не только осложнило отношения Вашингтона с некоторыми странами, но и определило их курс на сближение с Россией. Сможет ли новая администрация вернуть США славу ближневосточного миротворца и как Джо Байден намерен помешать усилению новых противников — разбиралась «Лента.ру».

«Друзья, наступает время испытаний. Мы столкнулись с атакой на нашу демократию и на правду, мы столкнулись с ужасным вирусом, с неравенством, с системным расизмом, климатическим кризисом, с атакой на роль Америки в мире. Любая из этих проблем могла бы стать для нас серьезным вызовом. Но мы столкнулись со всеми сразу, так что сегодня на нашу нацию возложена величайшая ответственность», — с этих слов Байден начал свой путь на посту американского президента 20 января 2021 года.

Еще в рамках предвыборной кампании команда Байдена намеренно позиционировала себя как полную противоположность администрации Трампа, причем не только в рамках дихотомии демократ — республиканец. Казалось, различия двух президентов фатальны, как черное и белое: бизнесмен против политика-старожила, друг диктаторов против поборника демократии, грубиян против славного парня.

Байден неоднократно намекал: все, что можно считать минусом 45-го президента, на деле усложняло США жизнь. Именно Трамп развалил ядерную сделку с Ираном, окончательно разрушил отношения с Палестиной и писал нежные письма северокорейскому лидеру Ким Чен Ыну, которого обвиняют в нарушениях прав человека. А потому обещание защитить американскую демократию — одно из главных обещаний нового президента — касается не только граждан США и выходит далеко за рамки внутренней повестки.

Одной из крупнейших проблем для администрации Байдена может стать положение Вашингтона на Ближнем Востоке. Этот регион, включая Турцию и Иран, остается источником денег, власти и престижа для многих международных игроков. Поэтому политика Трампа, пусть и нацеленная на благо простых американцев, все же добавила им проблем. И решать их предстоит Байдену.

Заварили кашу

Перед республиканцем Трампом в январе 2017-го, когда он только встал во главе страны, стояла задача не просто противопоставить себя предшественнику Бараку Обаме, но и укрепить позиции США на Ближнем Востоке. В тот момент все козыри уже были в руках его команды: военная кампания Обамы в Ливии оказалась провальной, войска из Афганистана так и не вывели, а стратегия по урегулированию конфликта в Сирии была не готова. Казалось, Трампу нужно совсем немного для заветной победы, тем более что его готовы были поддержать американцы: призывы президента завершить «бесконечные войны» на Ближнем Востоке и вывести оттуда войска находили большой отклик в обществе.

Материалы по теме:

«Мир скатится к катастрофе»Трамп довел отношения США и Китая до состояния холодной войны. Что теперь делать Байдену?

3 декабря 2020

«Мы влюбились друг в друга»Дружба США и Северной Кореи заканчивается с уходом Трампа. Как сложатся отношения Кима и Байдена?

20 января 2021

В каком-то смысле Трампу удалось укрепить авторитет США на Ближнем Востоке, особенно в последние месяцы президентства. В 2020-м он особенно упорно работал над тем, чтобы запомниться миротворцем, и добился этого, став посредником в серии мирных договоров между арабскими странами и Израилем. Кроме того, Трамп сократил контингент США в Афганистане и Ираке и заключил ряд крупных сделок со странами Персидского залива.

45-й президент действительно «сделал Америку великой» — насколько мог. Ради масштабных торговых сделок ему приходилось идти на союз с политиками с весьма сомнительной репутацией: например, с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бин Салманом, которого подозревают в убийстве известного журналиста Джамаля Хашогги.

Впрочем, какие-то решения Трампа по Ближнему Востоку могут серьезно поколебать веру в его миротворческую миссию в регионе. Минусы можно найти даже в таком, казалось бы, однозначном достижении, как нормализация отношений между арабами и израильтянами. Дело в том, что это только ухудшило позиции США в странах, которые не хотели идти на мировую. Да и роль Вашингтона в сделке, вероятнее всего, ничтожно мала: скорее всего, между арабскими странами и Израилем давно шли закулисные переговоры о мире, и им просто нужен был повод для объявления результатов.

Трамп не решил и проблему Сирии: громкие заявления о выводе американских войск не привели к значительному сокращению контингента. Его даже передислоцировали поближе к нефтяным месторождениям. Белый дом старался объяснить, что войска просто охраняют нефтяные объекты от террористической группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России), но все впустую: американская репутация, а с ней и позиции в регионе уже были ослаблены.

Одна из самых крупных проблем, которая от Трампа досталась Байдену, — ядерная сделка с Ираном. При республиканце была полностью потеряна возможность быстрой и почти безболезненной нормализации отношений между странами: в 2018-м Вашингтон вышел из заключенного при Обаме Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе. Целый год Тегеран всячески намекал американцам, что сделку еще можно восстановить, но Трамп не внял, и Исламская Республика не стала настаивать, выйдя из соглашения в 2019-м. На практике это означало более уверенные шаги Ирана к разработке ядерного оружия.

Замдиректора и научный сотрудник научно-образовательного Центра комплексных европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов утверждает: даже такие резкие действия экс-президента не были свидетельством его непродуманных решений. Напротив, любой президент-республиканец пошел бы на выход из СВПД.

Кроме того, выход из ядерной сделки был нужен для укрепления американских позиций на Ближнем Востоке. Добиться этого было бы невозможно без поддержки Саудовской Аравии и Израиля — заклятых врагов Ирана. Суслов подчеркивает: важной электоральной основой республиканцев в США являются евангелисты, фактически члены израильского лобби в стране. Отказаться от поддержки Израиля значит потерять ценные голоса на выборах, а уж этого Трамп точно не хотел.

Сизифов труд

Проблема отношений с Ираном стала одним из первоочередных вопросов, с которыми сразу начал разбираться Байден. Слухи о том, что он займется восстановлением ядерной сделки, шли с декабря 2020 года, и уже в марте 2021-го новый президент США призвал иранцев встретиться за столом переговоров. Первое за долгое время заседание членов СВПД в Вене состоялось 6 апреля.

«Восстановление СВПД потребует времени. Как много? Никто не знает. Предстоит урегулировать множество непростых проблем. Самое главное в том, что по итогам сегодняшнего заседания совместной комиссии в Вене началась практическая работа в этом направлении», — написал в Twitter после заседания постпред России при международных организациях в Вене Михаил Ульянов.

Россия и ЕС уже предложили странам поэтапный план возвращения к ядерной сделке, однако Иран требует полного снятия американских санкций. Белый дом, напротив, делать первый шаг не намерен: хочет, чтобы Тегеран сначала прекратил свою ядерную программу. Вместо этого практически в день начала переговоров в Вене Исламская Республика начала проводить испытания усовершенствованных центрифуг IR-9 для обогащения урана. Тегеран в очередной раз пригрозил окончательно прекратить диалог по сделке, если США будут тянуть время.

Если договор не будет заключен, это не только ударит по международному престижу и условной гегемонии Америки на Ближнем Востоке, но и укрепит военные позиции Ирана. Глава Центрального командования ВС США генерал Фрэнк Маккензи уже выступил с тревожным заявлением об использовании Тегераном малых и средних беспилотников: по его словам, впервые за почти 70 лет США лишились полного превосходства в воздухе.

Вашингтон готов смягчить только часть санкций: по информации The Wall Street Journal, будут сняты рестрикции против Центрального банка Ирана, национальных нефтяных и танкерных компаний и нескольких ключевых секторов экономики, включая металлургию. Американцы также готовы смягчить ограничения против транспортной и страховой сфер. Насколько это нужно Тегерану и станет ли это стимулом для экономики — другой вопрос.

Некоторые эксперты полагают, что даже при сохранении всех санкций иранская экономика будет чувствовать себя лучше, чем в последние три года. По прогнозам Международного валютного фонда, в 2021 году рост ВВП страны увеличится на 2,5 процента. Да и преимущество, в случае чего, будет не у европейских, а у азиатских инвесторов: к первым иранцы относятся с опаской, а вторые гораздо лучше показали себя в период санкционного давления.

Нерешительностью США пользуются Россия и Китай: их отношения с Тегераном только укрепляются, а влияние на Ближний Восток в целом — растет. Дмитрий Суслов считает, что здесь важно учитывать роль Пекина и Москвы в рамках собственно СВПД: страны предлагают конкретные модели, платформы и форматы для сохранения интересов обеих сторон, что только добавляет им очков на международной арене.

Материалы по теме:

«Успехи России основаны на чужих ошибках»Новый глава ЦРУ долго работал в России. Что он знает о политике Кремля и как это поможет США?

19 марта 2021

«Отношения у нас хуже некуда»США и Россия на грани новой холодной войны. Почему в Америке этому не придают значения?

22 марта 2021

Кроме того, на место Вашингтона как условного ближневосточного гегемона претендует и Саудовская Аравия, которая провела тайные переговоры с иранцами 20 апреля — они состоялись в столице Ирака. Немаловажно и то, с чьей подачи между двумя заклятыми врагами начались переговоры: генерала элитного иранского спецподразделения «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Касема Сулеймани. Именно его в январе 2020-го ликвидировали американские военные.

Отношения США с Саудовской Аравией — еще одна каша, которую придется расхлебывать Байдену. Бизнес бизнесом, а история с убитым журналистом Хашогги не дает покоя ни правозащитникам, ни членам американской Демократической партии. Спустя чуть больше месяца после инаугурации Байден объявил о публикации доклада ЦРУ по расследованию убийства. Американская сторона сочла наследного принца — и фактического правителя — королевства Мухаммеда бин Салмана причастным к произошедшему. Сразу после этого американцы ввели санкции против 76 подданных королевства в рамках нового инструмента под названием «бан Хашогги» и старого «Глобального акта Магнитского». Вашингтон напоминает: для сохранения отношений Эр-Рияду стоит соблюдать права человека.

Впрочем, отношения между Вашингтоном и Саудовской Аравией ухудшаются и на других фронтах: Байден уже отменил одну из крупнейших торговых сделок Трампа, согласно которой Эр-Рияду должны были поставить военную технику на 110 миллиардов долларов.

Источники в Пентагоне утверждают, что серьезное охлаждение скоро коснется и войны в Йемене между правительством и повстанцами-хуситами. Байден уже заявил, что не намерен поддерживать боевые действия. В итоге Саудовская Аравия, которая поддерживает йеменские власти и во многом полагается на помощь США, остается фактически одна.

Однако и это может только навлечь на Белый дом новую беду: как и в случае с Ираном, свои интересы в королевстве есть у России с Китаем. Если Саудовской Аравии срочно понадобится новый «спонсор», она без лишних раздумий обратится именно к ним. В таком случае проблемы коснутся и преемника Байдена — причем даже если им станет республиканец, который в духе партии пойдет на укрепление отношений с саудитами. А если ситуация окончательно ухудшится, Эр-Рияд может всерьез задуматься о том, чтобы окончательно отдалиться от Вашингтона, променяв его на Москву и Пекин. Худой мир со стабильными партнерами лучше войны внутри американского правительства — именно борьба демократов и республиканцев сейчас определяет то, какого курса будет придерживаться Белый дом во внешней политике.

Кость в горле

Ближний Восток был костью в горле США по крайней мере с террористической атаки 11 сентября 2001 года — хотя начинать отсчет можно и раньше. Как пояснил «Ленте.ру» директор Центра перспективных американских исследований ИМИ МГИМО МИД России Максим Сучков, американская политика в отношении Ближнего Востока далеко не всегда зависела от мнений той или иной партии. «Здесь нужно напомнить, какие цели сформировала американская сторона в регионе, причем независимо от того, какую точку отсчета мы берем — с 1945 года, когда между США и Саудовской Аравией установились дипотношения, или с теракта 11 сентября 2001 года», — отмечает он. Всего этих целей было пять.

По словам Сучкова, до конца 2010-х годов американцы — и республиканцы, и демократы — выстраивали свою политику именно вокруг этих целей. Однако при администрации Обамы, с началом «арабской весны» в 2011-м и сланцевой революции, американская политика стала меняться. В частности, разделились мнения относительно сотрудничества с Израилем и Саудовской Аравией. Демпартия отдалилась от них, хотя республиканцы только расширяют сотрудничество. Сучков отмечает, что после «арабской весны» в США возникло мнение, что Ближний Восток больше не нужен, что стране надо заняться более серьезными проблемами — например, борьбой с Китаем.

Сучков объясняет, что у американцев есть и другая идея, которая возникла еще при Обаме: «Нужно сделать что-то на Ближнем Востоке, чтобы этот регион, грубо говоря, стал самодостаточным и мог сам противодействовать внутренним вызовам и угрозам. Так что когда в 2010-2011 годах началась "арабская весна", американцы подумали: "О, классно, регион идет в сторону демократизации. Теперь он будет более самостоятельным, наша помощь не понадобится". Однако этого не случилось, а в каких-то странах ситуация, наоборот, ухудшилась».

И Суслов, и Сучков при этом сходятся во мнении: при Байдене ближневосточная политика будет отличаться не только от политики Трампа, но и от политики Обамы. С одной стороны, нынешний лидер продолжает начинания предшественника-демократа и уделяет пристальное внимание иранской ядерной проблеме. Но при этом останавливаться на ней Байден не собирается. Он хочет не просто снизить угрозу ядерной войны, но и ограничить ракетную программу Тегерана, что не входило в условия СВПД 2015 года.

С другой стороны, в применении военной силы нынешний американский лидер скорее напоминает предшественника-республиканца: как и Трамп, Байден готов идти на серьезные шаги в случае серьезной угрозы. К примеру, 26 февраля демократ приказал совершить авиаудар по иранским объектам в Сирии.

Перечеркнуть! И заново...

Как бы ни относились в США к ближневосточной политике и успехам лично Трампа, Белый дом скорее задумывается о смене фокуса, нежели о «большом возвращении» в регион. Во-первых, войны на его территории не только бесконечны, но и дороги: по некоторым подсчетам, только в 2018 году война в Афганистане обошлась каждому американскому налогоплательщику как минимум в 36 тысяч долларов.

Во-вторых, сейчас перед США стоят гораздо более важные внешнеполитические задачи: например, усиление позиций в Тихоокеанском регионе, борьба с Китаем, обострение обстановки в Донбассе. «Думаю, сейчас перед Белым домом стоит цель сократить вовлеченность в дела Ближнего Востока, но при этом сохранить влияние на регион», — полагает Сучков. Это подтверждает, в частности, обещание Байдена окончательно вывести американские войска из Афганистана: вывод должен состояться с 1 мая до 11 сентября 2021 года.

Так, на слушаниях в Конгрессе от 21 апреля спецпредставитель США по Йемену Тимоти Лендеркинг даже не смог ответить на вопрос о том, прекратили ли Штаты участие в конфликте в Йемене. Вместо ответа демократ замялся и переадресовал вопрос Пентагону.

Некоторые эксперты отмечают, что члены Демпартии всерьез недовольны политикой Байдена в Йемене и все чаще задаются вопросом, меняет ли на самом деле Белый дом свою позицию в отношении этого конфликта. Например, в феврале группа законодателей написала письмо, где попросила прояснить, что реально изменилось после объявления об окончании участия США в йеменской войне.

Кроме того, демократы недовольны и отменой сделок с арабскими партнерами: если соглашения о продаже оружия Саудовской Аравии остались замороженными, то сделку между США и ОАЭ на 23 миллиарда долларов разморозили спустя пару месяцев. В этой связи возникает вопрос, не проще ли было новой администрации разом обрубить все связи в регионе и избавить себя от критики однопартийцев.

Эксперт международного дискуссионного клуба «Валдай», старший научный сотрудник и директор инициативы по диалогу в рамках гражданской дипломатии в Институте Ближнего Востока в Вашингтоне Рэнда Слим считает, что Соединенные Штаты не смогут окончательно отойти от дел в регионе, и он сам напомнит им о себе. Пусть благополучие американцев не зависит от разрешения кризиса в Сирии или Йемене, отречение Вашингтона лишь позволит выиграть его противникам, в том числе Москве. В связи с этим Слим считает, что в ближайшее время на повестке у Байдена будут четыре больших вопроса.

Слим указывает, что раньше Белый дом уделял меньше внимания вопросам, которые не имели значения для торговых сделок со странами. Байден же, напротив, обещает защищать демократию даже далеко за пределами США.

Иного не стоит ожидать и после того, как кандидатуру на пост директора Центрального разведывательного управления (ЦРУ) занял Уильям Бернс — бывший американский посол в России, архитектор ядерной сделки с Ираном. Он, в частности, активно критиковал вывод американского военного контингента из Сирии, начатый Трампом. Бернс называл такое решение предательством по отношению к курдам и другим союзникам.

Новый глава ЦРУ призывает строить грамотную политику на Ближнем Востоке на переговорах, малых шагах и выверенных схемах, а не ослаблять влияние на регион. В противном случае Вашингтон ожидает не только плеяда старых противников, но и появление новых. Некоторые страны уже пользуются ослаблением США на Ближнем Востоке, чтобы стать менее зависимыми и строить собственную ближневосточную политику.

«Например, Турция начала обеспечивать себе большую стратегическую автономность, — указывает Сучков. — Турки не откажутся, например, от российских зенитно-ракетных комплексов C-400 — это не про покупку вооружений, а про развитие индустрии в целом и про то, что Москва готова помогать Анкаре развивать свою военную мощь и независимость, а Вашингтон — нет».

Если Байдену не удастся быстро отбить потерянные Трампом позиции, среди бывших партнеров и потенциальных союзников Вашингтона появится еще больше самостоятельных противников. Нежелание возвращаться на Ближний Восток при этом может обернуться и усилением старых врагов. Но все это не так страшно, как возможные потери на внутриполитическом фронте. Желание Байдена объединить страну может разбиться о проблемы в Сирии, сделку с Ираном и разорванные контракты с саудитами. Любой неверный шаг приведет к еще большей поляризации общества, и тогда США столкнутся не с легионом врагов вовне, а с разрозненным и ожесточившимся народом на собственной территории.