«Страна всегда будет жить» 40 лет санкций и 10 лет войны. Как Сирия противостоит давлению США и Европы?
10:40, 10 июня 2022
Сирия живет под международными санкциями уже больше 40 лет. Сначала жесткие ограничения на экспорт и импорт ввели в ответ на «спонсирование террористических организаций», потом — за жесткое подавление антиправительственных выступлений в период «арабской весны» и, наконец, из-за обвинений в применении химического оружия в ходе последней войны. США и Евросоюз мало волнует реальная причастность сирийских властей к этим преступлениям, и в последние годы санкции вводят скорее по традиции. «Лента.ру» в рамках проекта «Мировая история санкций» разобралась, почему западные страны предпочитают душить Сирию вместо того, чтобы помочь ей завершить войну, как страна справляется с этим давлением и почему санкции оказали совсем не тот эффект, которого от них ожидали.
В ночь на 21 августа 2013 года в нескольких городах неподалеку от Дамаска, контролируемых как правительством, так и оппозицией, прогремели взрывы. В считаные часы соцсети наводнили жуткие кадры из больниц: люди бились в конвульсиях и задыхались от кашля.
Подтвердить подлинность записей на тот момент не представлялось возможным, однако эксперты, изучившие их, в один голос утверждали: в Сирии совершена химическая атака. Оппозиция моментально обвинила в случившемся сирийские власти, те ответили зеркальными обвинениями. За два года гражданской войны, вспыхнувшей в ходе «арабской весны», такие перекрестные обвинения стали обычным делом.
Слухи о применении химического оружия в Сирии ходили и раньше, однако случившееся 21 августа стало первым случаем, которому нашли убедительные доказательства. Миссия ООН, проводившая расследование на месте, подтвердила: в тот день более 800 человек погибли из-за воздействия боевых отравляющих веществ. Кто конкретно их применил, представители организации ответить не решились.
Но в Белом доме заявили, что нашли доказательства причастности сирийских властей к химатакам. Ни одно из этих свидетельств американцы так и не опубликовали, но президент США Барак Обама пригрозил Башару Асаду применением военной силы.
С этого момента западные страны во главе с США стали более активно готовиться к военной операции в Сирии, даже несмотря на то, что миссия ООН так и не назвала ответственных за трагедию
Санкционные отношения
Химические атаки, якобы устроенные сирийским правительством, были всего лишь поводом ввести очередной пакет санкций. Сирийцы живут под ними с 1979 года — с тех пор, как их страна попала в список спонсоров терроризма.
Американцы считали, что на сирийские деньги существуют действующие в регионе вооруженные группировки — в частности, движения «Хезболла» и «Хамас»
В действительности сирийско-американские отношения обострились после подписания в 1978-1979 годах Кэмп-Дэвидских соглашений, установивших мир между Египтом и Израилем. Сделка прошла при посредничестве США и сопровождалась жесткой критикой со стороны арабских стран, и в первую очередь Сирии, которые посчитали действия Египта нарушением главных принципов Хартумской резолюции Лиги арабских государств: «Нет — миру с Израилем, нет — признанию Израиля, нет — переговорам с Израилем».
Именно поэтому заявления в поддержку различных движений вроде «Хезболлы» часто звучали тогда в повестке сирийского правительства. Тогдашний президент страны Хафез Асад — отец Башара — не скрывал враждебного отношения к Израилю и всем, кто его поддерживает.
В результате введенных в 1979 году санкций компаниям из США были запрещены прямые инвестиции в сирийскую экономику, а Дамаск больше не мог рассчитывать на займы в американских финансовых организациях. Впрочем, нельзя сказать, что это сильно отразилось на жизни простых граждан, правящей элиты и даже бизнеса: сирийские предприниматели вскоре нашли выходы на партнеров из США при посредничестве соседнего Ливана, чья либеральная экономическая политика была благодатной почвой для развития торговли. Впрочем, объем товарооборота между Сирией и США никогда не превышал 300 миллионов долларов и не оказывал определяющего влияния на сирийскую экономику.
Более того, отношения Соединенных Штатов и Сирии несколько улучшились в 1990-х, когда американцы начали операцию «Буря в пустыне» (около 17 тысяч сирийцев освобождали Кувейт от войск Саддама Хусейна на стороне международной коалиции). За это в 1993-м США несколько ослабили режим санкций против Сирии
Однако после прихода в Белый дом Джорджа Буша-младшего и провозглашения глобальной войны с терроризмом в 2001 году Соединенные Штаты вновь решили надавить на Сирию. Новый американский президент традиционно обвинил Дамаск в поддержке международного терроризма в лице все той же «Хезболлы», в сотрудничестве с Саддамом Хусейном и даже в разработке оружия массового уничтожения.
В результате в 2004 году против Сирии ввели новые запретительные меры. Санкции предполагали лишение страны возможности покупать американские товары, замораживание сирийских счетов в США и запрет авиасообщения. Исключение — поставки товаров гуманитарного назначения, в частности — медикаментов и продовольствия.
Эти меры грозно выглядели на бумаге, но в действительности оказались не такими страшными. После введения первых санкций товарооборот с США постепенно сокращался, и у сирийцев уже был опыт поиска альтернативных партнеров. Большинство запрещенных американских товаров вскоре удалось заместить, в том числе за счет местного производства. Что же касается замороженных счетов, то после того, как в 1979 году американские банки отказали Сирии в кредитах, сирийцы потеряли интерес к финансовым учреждениям США. Замораживать было практически нечего.
Бывший посол России в Дамаске Юрий Гогитидзе подтверждал, что очередные санкции ударили мимо цели и эти меры носили скорее символический характер. Они были больше ориентированы на американского потребителя, чтобы накануне очередных выборов внушить общественности, что борьба с терроризмом идет полным ходом. На жизни простых сирийцев эти санкции практически никак не сказывались.
Партия войны
Настоящая санкционная война началась с приходом «арабской весны». С 2011 по 2014 год Соединенные Штаты ввели персональные санкции в отношении высокопоставленных сирийских чиновников и большинства госструктур, запрет на экспорт и реэкспорт многих товаров, запрет на инвестиции, запрет на импорт и другие операции, связанные с сирийской нефтью. Аналогичные ограничения приняли и страны Евросоюза.
28 января 2011 сириец Хасан Аль Акле вышел на главную улицу города Эль-Хасеке с канистрой бензина и поджег себя. Он вдохновился примером тунисского торговца фруктами Мухаммеда Буазизи, совершившего то же самое месяцем ранее. Новость об участи Аль Акле мгновенно разлетелась по соцсетям, и в Facebook появилась группа под названием «Сирийская революция-2011». Так Сирия стала еще одной страной в цепочке участников «арабской весны» — антиправительственных акций, прокатившихся по Ближнему Востоку и Северной Африке.
Силовые структуры и сторонники властей жестко разгоняли антиправительственные митинги, иногда по несогласным открывали огонь. Жертвами становились десятки людей. Всего за пару месяцев стихийные массовые демонстрации охватили всю страну, протестующие и силовики становились все жестче, и счет погибших шел на сотни. Уже летом 2012-го у повстанцев появилась армия: нелояльные властям офицеры сформировали Свободную сирийскую армию (ССА). Примерно в то же время Международный комитет Красного Креста объявил, что расценивает ситуацию в Сирии как гражданскую войну.
В 2014-м с территории соседнего Ирака начали проникать бойцы террористической группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России). К осени 2015-го боевики стояли на пороге Дамаска. Антитеррористическую операцию в стране начали американцы, возглавлявшие международную коалицию, а затем и Россия. Российский президент Владимир Путин объявил о разгроме террористов в 2017 году — впрочем, США тоже ставят это себе в заслугу. К 2017 году силы официального правительства действительно начали восстанавливать контроль над территорией страны.
По данным ООН, к 2021 году число погибших превысило 300 тысяч, однако другие международные группы утверждают, что сирийская война унесла почти 500 тысяч жизней. Попытки мирно урегулировать конфликт до сих пор не принесли результата, хотя основа для этого была создана еще в 2012 году.
Нежелание Асада идти на уступки оппозиции и жесткое подавление антиправительственных выступлений стали хорошим поводом для очередных рестрикций, но у Запада был и иной резон сменить власть в Сирии, и для этого подходили любые методы, включая развязывание гражданской войны, которая оказалась в итоге намного эффективнее любых санкций.
Помимо того, что Сирия была давним антагонистом Америки на Ближнем Востоке, на тот момент она стала еще и одной из богатейших стран региона с претензией на лидерство. В 2009 году доходы сирийского правительства составили 600 миллиардов сирийских лир (по тогдашнему курсу — около 418 миллиардов долларов), налоговые поступления составляли 80 процентов государственного бюджета, доходы от продажи нефти — еще около 150 миллиардов лир. К тому же, несмотря на ранее введенные санкции, государство обладало большим экономическим потенциалом.
Для Ближнего Востока Сирия могла стать таким же транспортно-коммуникационным хабом, как Сингапур в системе международной торговли для Азиатско-Тихоокеанского региона
Через Сирию, благодаря ее географическому положению, мог пойти экспорт промышленных и продовольственных товаров из ЕС, Израиля, Египта и Турции в страны Персидского залива. Это было возможно благодаря сети многополосных магистралей, построенных в Сирии до начала вооруженного конфликта (дороги соединяли Турцию, Ирак, Иорданию и Ливан). Кроме того, страны Ближнего Востока и Иран могли перекачивать нефть и газ по сирийским трубопроводам к средиземноморским терминалам. Но США не были заинтересованы в появлении столь сильного и недружественного регионального игрока.
Санкционное давление все больше усиливалось, и в период с 2011 по 2018 год ВВП страны сократился почти на две трети — с 55 до 20 миллиардов долларов. Резервы иностранной валюты истощились, а международные финансовые и другие активы были недоступны. Конечно, в бедах сирийской экономики виноваты не только санкции, свою лепту внесли огромные расходы на войну и потеря большей части нефтяных месторождений на северо-востоке страны.
В 2019 году в этом регионе была создана буферная зона, которую патрулировали сначала американские и турецкие, а затем и российские войска. Тем самым стороны должны были предотвратить столкновения турецких военных с главными союзниками США — отрядами сирийской оппозиции (Сирийские демократические силы, СДС). Дело в том, что Анкара считает СДС, в которых немало курдов, боевыми подразделениями Рабочей партии Курдистана, которая признана в Турции террористической организацией. И хотя президент США Дональд Трамп пообещал отозвать все войска из Сирии, ограниченный контингент войск там все же оставили — и как раз именно в том районе, где находится большая часть сирийских нефтяных месторождений.
миллиарда долларов составили потери нефтяной отрасли Сирии из-за действий США
Захват сирийских ресурсов и был одной из двух главных целей американских властей в сирийском конфликте, считает ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, доктор исторических наук Борис Долгов. Он напоминает, что американцы объясняют захват нефтедобывающих предприятий Сирии желанием уберечь их от террористов, но в действительности намерены установить полный контроль над нефтяным регионом и распоряжаться этими ресурсами по своему усмотрению. Вторая цель политики США в Сирии, напрямую связанная с первой, — устранение неугодного им Башара Асада.
Сирия под руководством Асада — это союзник Ирана и России, союзник врагов США. Асад поддерживает палестинские силы, противодействующие Израилю, стратегическому союзнику Соединенных Штатов. А после устранения Асада в Сирии можно будет установить проамериканское правительство
Идею смещения сирийского лидера в свое время озвучивала тогдашний государственный секретарь США Хиллари Клинтон, говоря о сирийском гуманитарном кризисе: «Мы должны проследить, чтобы ни один доллар не пошел на восстановление чего бы то ни было под контролем сирийского жестокого режима».
Во внутриамериканских дискуссиях о том, как должно выглядеть сирийское урегулирование, победу всякий раз одерживает «партия войны». Она же принимала все новые и новые санкции, рассчитывая на победу в борьбе с сирийским правительством. При этом Долгов уверен, что ни американцы, ни сирийские оппозиционеры, живущие за границей, не знают о настроениях сирийского народа и не понимают, что альтернативы Асаду сегодня не существует.
Сирийцам совершенно ясно, что единственная альтернатива действующему президенту — приход к власти исламистов, тех, кто отрезает головы и ратует за создание государства, основанного на шариатских законах. Это приведет к геноциду населения, абсолютно всех, кто связан с нынешней властью, даже рядовых сотрудников государственных органов
Старший преподаватель Школы востоковедения ВШЭ Андрей Чупрыгин уточняет, что большинство сирийцев никогда не поднялись бы на борьбу с Асадом, потому что каждый из них понимает, что жизнь им портят действия США, а не политика сирийского президента. «Они прекрасно понимают, кто враг. Враг — это тот, кто, наплевав на все принципы гуманизма, душит свободолюбивый сирийский народ», — уверен Чупрыгин.
Новый путь
Как это часто бывает с западными санкциями, они больше ударили не по правящей элите, а по простым людям. Но главной проблемой была не экономическая блокада, а затянувшаяся война, и власти перераспределяли ресурсы таким образом, чтобы их в первую очередь хватало на оборону. Такая политика дала свои результаты.
В 2014 году Башар Асад был переизбран на новый срок и в следующие годы сумел вернуть контроль над несколькими стратегически важными районами. После этого среди сирийцев, прежде критически настроенных к властям, стало популярно мнение, что только армия Асада сможет очистить страну от боевиков.
Параллельно с ужесточением санкций в период с 2014 по 2019 год политика западных стран, особенно США, в Сирии все чаще стала подвергаться критике.
Сирийцы и те, кто сочувствовал им по всему миру, возмущались политикой Белого дома: вместо того чтобы закончить войну, они только затягивали ее, оказывая помощь сирийской вооруженной оппозиции
Эксперты британской благотворительной организации «Фонд гуманитарной помощи» (HART) отмечают, что сейчас из-за боевых действий и их последствий Сирия зависит от импорта продуктов питания, однако нефтяное и экономическое эмбарго западных стран ограничивает возможности правительства закупать достаточно еды.
Экономические санкции оказали не меньшее влияние на Сирию, чем террористические операции, и тот, кто ввел против нее санкции, поддерживает терроризм. Санкции наказали не правительство, а народ
Очередным витком санкционного давления стал закон «О защите гражданского населения Сирии», вступивший в силу в США в 2020 году. Он налагает вторичные санкции на иностранные физические и юридические лица, которые предоставляют какую-либо поддержку официальному Дамаску либо участвуют в торговых сделках с сирийским правительством.
Размытые формулировки закона позволяют американским чиновникам выбирать, какие сделки подводить под санкции, а какие нет. В итоге их потенциальные участники вынуждены отказываться даже от мысли о сотрудничестве с Сирией. По разъяснениям Государственного департамента США, вторичные санкции не распространяются на гуманитарную сферу, однако на практике все оказалось не так.
Под действие закона попали не только частные военные компании, но и гуманитарные организации, которые помогали восстанавливать Сирию. А в период пандемии COVID-19 санкции заблокировали ввоз в страну медикаментов и медицинских приборов (рентгеновских аппаратов, ИВЛ, машин для диализа и лучевой терапии).
Андрей Чупрыгин отмечает бессмысленность закона о защите гражданского населения как инструмента санкционного давления. Он никак не защищает население, а лишь препятствует восстановлению страны: так, из-за санкций в Сирии не могут работать некоммерческие организации, специализирующиеся на разминировании территории и очистке воды. Россия помогает с этим, но ее ресурсов недостаточно, а объем работ в стране просто колоссальный.
Сегодня помощью сирийцам занимаются прежде всего сирийские государственные структуры. По словам министра Сухейля Абдуллатыфа, госкомпании задействованы в восстановлении всех освобожденных районов страны. Еще в начале войны власти сформировали комитет по восстановлению Сирии, который занимается выплатой компенсаций в соответствии с возможностями государственного и частного секторов.
В среднем государственная компенсация составляет 30 процентов от затрат на восстановление и выплачивается напрямую пострадавшим
Кроме того, многие бизнесмены, покинувшие страну, не разорвали с ней связей: например, в Румынии была создана Международная группа сирийских бизнесменов (GSBW), объединяющая предпринимателей более чем из 20 стран и сотрудничающая с сирийскими властями в деле восстановления страны. Примечательно, что на этом фоне в некоторых отраслях экономики наметился рост — в первую очередь в строительстве и транспорте.
Еще один ресурс сирийской экономики — заинтересованные стороны и новые партнеры. Россия уже не первый год участвует и в мирном урегулировании, и в проектах восстановления разрушенных городов и инфраструктуры. В перспективе российская сторона рассчитывает вернуть потраченные на сирийскую кампанию деньги посредством добычи полезных ископаемых на эксклюзивных условиях. Иран — давний союзник Сирии — тоже вкладывает колоссальные средства в восстановление страны и вооружение сирийской армии (объемы этой помощи к 2018 году составили минимум 30 миллиардов долларов). А еще Сирия обсуждает сотрудничество с Китаем — крупнейшей экономикой, с которой у арабской республики тоже есть взаимные интересы. Страны уже подписали соглашение о сотрудничестве в рамках китайской экономической инициативы «Один пояс — один путь», предполагающей партнерство в таких областях, как торговля и технологии.
***
Еще в 2016 году многие активисты сирийской оппозиции признавали: если в 2011-м каждый из них верил в возможность свергнуть власть, то теперь стало ясно, что это едва ли возможно. Антиправительственное восстание, переросшее в кровопролитную войну, показало несостоятельность западной стратегии смены власти в Сирии. Какая-то часть оппозиционеров предпочла уехать из страны, а другие остались, чтобы участвовать в ее восстановлении.
Пожалуй, единственная проблема, мешающая сирийцам вернуться к прежней жизни, — это не санкции, а война. Западные рестрикции хоть и добавляют трудностей, но они же создают предпосылки к мобилизации внутренних ресурсов, к поиску новых путей и партнеров.
Какие бы санкции ни накладывали, страна всегда будет жить, и народ всегда найдет, как заработать. Всегда будут предприниматели, которые увидят возможности там, где их не видят другие. Таких в Сирии хватает
