Война в горах и городские бои представляют собой наиболее сложные виды боевых действий. Именно с ними пришлось столкнуться в ходе Белградской наступательной операции Красной армии, а также поддерживающим ее югославским партизанам и солдатам болгарских частей. Тем не менее в ходе ожесточенных боев была освобождена значительная часть территории Югославии, в том числе ее столица Белград, и разгромлена германская армейская группа «Сербия». С какими трудностями пришлось столкнуться соединениям РККА? Что предпринимали немцы, чтобы остановить советское наступление? Какие отношения сложились у Сталина с лидером югославских партизан — маршалом Иосипом Броз Тито? «Лента.ру» вспоминает ход событий.
Стремительный удар с земли, воздуха и реки
В ночь на 28 сентября 1944 года войска 3-го Украинского фронта, а также приданные части Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ) и соединения болгарской армии под командованием маршала Федора Толбухина пересекли болгаро-югославскую границу и начали наступление в общем направлении на Белград.
На острие находилась 57-я армия генерала Николая Гагена, которой на правом фланге предстояло форсировать осенний Дунай. Выходец из семьи российских немцев, Гаген имел внушительный боевой опыт, в том числе и в Первой мировой войне, которую он закончил в чине штабс-капитана.
Генерал Николай Гаген
Фото: SAMMLER
Стрелковые части прикрывали 17-я воздушная армия генерала Владимира Судеца и Дунайская военная флотилия под командованием вице-адмирала Сергея Горшкова. Моряки не только вели огонь по вражескому берегу, но и высаживали десанты в районе населенных пунктов Прахово и Радуевац для захвата плацдармов и дальнейшего продвижения вглубь неприятельской территории.
Участник высадки у Прахово, разведчик Дунайской флотилии Александр Чхеидзе вспоминал:
Фашисты спокойно пропускали нас только до затопленных барж. Но, убедившись, что для советских кораблей преграды больше нет, они открыли сильный артиллерийский огонь. Матросы с катера выбросили на берег трап. Передние морские пехотинцы устремились по нему на набережную. А большинство прыгали прямо в воду, они быстрее старались попасть на берег. Вражеские огневые точки были в основном подавлены. Это позволило десантникам почти без потерь продвинуться к городу, завязать уличные бои
Стремительность продвижения позволила войскам Толбухина 30 сентября взять важный неприятельский узел обороны, прикрывающий фланг и тыл ударной германской группировки в большой излучине Дуная — сербский город Неготин, жители которого восторженно встретили своих освободителей.
В боях за город важную роль сыграл 1202-й самоходно-артиллерийский полк РККА, чьи бронемашины поддерживали действия пехотинцев, выкуривавших врага из очередного квартала. 3 октября был занят город Бор, крупный промышленный центр.
Прорвав приграничную оборону немцев, наступающие двинулись вглубь Восточно-Сербских гор (юго-западные отроги Карпат). Между тем германское командование принялось стягивать свежие части для контрудара по левому флангу 57-й армии.
Берлин теряет союзников, но огрызается
К концу сентября 1944 года ситуация на советско-германском фронте сложилась для нацистской Германии совсем не блестяще. Финляндия вышла из войны и подписала с Советским Союзом и Великобританией соглашение о перемирии. Группа армий «Север» оказалась изолированной в Прибалтике и отбивала атаки Красной армии на Ригу. Самая мощная группа армий «Центр» в результате операции «Багратион» летом 1944-го перестала существовать, при этом РККА освободила всю Белоруссию и вступила на территорию Польши, подойдя к границам Восточной Пруссии.
На южном фланге в ходе Ясско-Кишиневской операции войска 2-го Украинского фронта под командованием маршала Родиона Малиновского совместно с армиями Толбухина разгромили немецкую группу армий «Южная Украина», а также румынские вооруженные силы. Это привело к смене власти в Румынии и Болгарии, войска которых поступили в оперативное подчинение Красной армии.
Третий рейх не только понес внушительные потери, но и лишился трех своих сателлитов, которые повернули оружие против недавнего союзника. Красная армия начала наступление в Венгрии и вышла к границам Югославии.
Тем не менее вермахт был еще силен. Численность немецких войск на Балканах в составе групп армий «Ф» и «Е» составляла около 400 тысяч солдат и офицеров, половина из которых находилась на территории Югославии.
Генерал Ханс-Густав Фельбер
Фото: German Federal Archives
Еще около 300 тысяч составляли части, состоящие из венгерских войск и коллаборационистов самых разных национальностей, как, например, 11-тысячный Русский охранный корпус, ядром которого были белоэмигранты. Оборона восточной части страны была возложена на армейскую группу «Сербия» под командованием генерала Ханса-Густава Фельбера.
Немцы построили две основных линии обороны: одну от реки Савы на западе до Дуная на востоке, вторую в самом Белграде
Город, поделенный на семь оборонительных районов, был обильно заминирован и перекрыт рядами противотанковых сооружений. На перекрестках и площадях были возведены железобетонные бункеры для 88-миллиметровых зенитных пушек. Были сооружены также позиции для противотанковых орудий и самоходок.
Наступлению на востоке страны сильно мешала и горно-лесистая местность. Оккупанты завалили узкие дороги и ущелья каменными глыбами, построили большое количество дотов и дзотов, усеяв подступы к ним фугасами. За передвижением сверху зорко следили пулеметчики и снайперы. Крупные населенные пункты были подготовлены к круговой обороне и превращены в мощные узлы сопротивления.
Немецкие войска были хорошо оснащены и укомплектованы, имели значительный боевой опыт действий в горах, как, например, 1-я горнострелковая дивизия, которая до этого воевала на Кавказе, в Албании и Черногории.
Нервная встреча Тито и Сталина
После поражения от вермахта в апреле 1941 года Югославия перестала существовать как единое государство. Вместо нее был создан ряд «независимых» стран: Сербия отошла Третьему рейху, Черногория — фашистской Италии, большая часть Македонии — Болгарии, автономная Воеводина была оккупирована Венгрией, а Хорватию и Словению поделили Берлин и Рим.
Естественным союзником РККА была действующая под руководством лидера Коммунистической партии Югославии Иосипа Броз Тито НОАЮ, чьи соединения насчитывали около 400 тысяч бойцов.
Верховный главнокомандующий Народно-освободительной армии Югославии маршал Иосип Броз Тито (в центре) с членами штаба, 1944 год
Фото: РИА Новости
С 1941 года югославские партизаны отбили семь крупных наступлений противника, очистив от немцев и их пособников значительную территорию. Но на полное освобождение страны у титовцев не хватало сил, и поэтому они надеялись на помощь союзников. При Верховном штабе НОАЮ находились военные миссии СССР, США и Великобритании, а авиация, в том числе и советская, доставляла югославам боеприпасы, вооружение, обмундирование, медикаменты и ряд других важных грузов.
Маршал Тито неплохо говорил по-русски и был не понаслышке знаком с Россией: в 1915-м он, старший унтер-офицер австро-венгерской армии был на Восточном фронте ранен в бою, попал в плен, во время Гражданской войны участвовал в боях на стороне красных, женился на россиянке Пелагее Белоусовой и вместе с ней уехал на родину в 1920 году.
В начале сентября 1944-го он через советскую миссию обратился к СССР с просьбой о вступлении Красной армии в Югославию, после чего получил приглашение прилететь в Москву. 21 сентября главного югославского коммуниста принял Сталин.
Иосиф Сталин
Фото: ТАСС
От общения с советским вождем у Тито остались весьма незабываемые впечатления:
Первая встреча со Сталиным была довольно прохладной. Главная причина этого, думаю, состояла в моих телеграммах во время войны, особенно в той, которая начиналась словами: «Если не можете помочь, то хотя бы не мешайте!» Во время этой первой встречи со Сталиным царила довольно напряженная обстановка. Мы, так или иначе, спорили почти по всем вопросам, которые обсуждали. Тогда я заметил, что Сталин не терпит, когда ему кто-то противоречит. В разговоре с окружающими его людьми он вел себя грубо, раздраженно
В ходе встреч оба лидера обсуждали детали освобождения Югославии совместными силами. В частности, Тито попросил дать советскую танковую дивизию, в ответ Сталин пообещал выделить целый корпус. Общение происходило как в Кремле, так и на ближней даче руководителя СССР, где беседа проходила за поздним ужином.
Здесь с югославским маршалом произошел небольшой конфуз: «До глубокой ночи произносились различные тосты. Я не привык к крепким напиткам, и для меня это было мучением. В какой-то момент я вышел на улицу, так как мне стало плохо. Я вслух ругал себя сам за то, что пил, и вдруг слышу сзади голос Берии: „Ничего, ничего, бывает“».
Боевое содружество двух маршалов
Главную скрипку в операции должны были сыграть войска 3-го Украинского фронта, армии же 2-го Украинского содействовали своему южному соседу своим левым флангом, нанося основной удар на северо-запад по направлению к Венгрии.
Маршал Федор Толбухин
Фото: Юрий Монгловский / ТАСС
У обоих маршалов были хорошие человеческие отношения друг с другом, которые сложились еще со времен Сталинградской битвы, когда оба командовали армиями. В мае 1944-го Толбухин сменил Малиновского на посту командующего 3-м Украинским фронтом и в дальнейшем они продолжили боевое сотрудничество, громя врага в Ясско-Кишиневской операции.
Сталин по достоинству оценил этот тандем, удостоив после этого обоих военачальников высшим воинским званием. При этом Малиновский стал маршалом Советского Союза 10 сентября 1944 года, на два дня раньше Толбухина. Тем самым Верховный главнокомандующий ненавязчиво подчеркнул старшинство Малиновского.
Маршал Родион Малиновский
Фото: Георгий Зельма / РИА Новости
Прорыв через Восточно-Сербские горы давался тяжело. Начальник тыла 3-го Украинского фронта генерал Александр Шебунин писал:
Высокие перевалы, узкие дороги, петляющие по отвесным обрывам, крутые подъемы и спуски, взорванные противником мосты через ущелья — все это создавало исключительные трудности для продвижения войск. Пушки зачастую приходилось тащить на руках, танки и автомобили шли черепашьим шагом. У многих молодых шоферов не было опыта вождения машин в горах, поэтому при виде глубоких пропастей и крутых спусков у них нередко кружилась голова, а из-за недостатка кислорода появлялись признаки горной болезни
С юго-востока действовали части 2-й болгарской армии и 13-го армейского корпуса НОАЮ, которые освободили сербские города Ниш и Лесковац. Вермахт оказывал упорное сопротивление наступающим. Тем не менее на направлении главного удара Красной армии удалось прорвать оборону врага и достичь реки Морава.
Сложнее обстояло дело на флангах, в том числе в районе сербского города Заечар, который являлся крупным узлом автомобильных и железнодорожных дорог, расходящихся в четыре разные стороны. Заечар расположен в глубокой котловине, окруженной горами. Он был укреплен по высотам, на подступах и в самом городе, где имелось немало дотов и дзотов.
В этом районе действовали части 1-й горнострелковой дивизии и ряд других немецких подразделений. Штурм города был поручен 64-му стрелковому корпусу. 3 октября полки 19-й стрелковой дивизии под командованием генерала Павла Лазарева атаковали противника, сбили с высот восточнее Заечара и к вечеру подступили к самому городу.
Дальнейшее продвижение советских войск было приостановлено мощным артиллерийским огнем с немецкой стороны. В ответ советская дальнобойная артиллерия и гвардейские минометы нанесли тридцатиминутный налет по германским батареям, командным пунктам и штабам. Однако серьезного продвижения не получилось.
Отомстить за расстрелянный медсанбат!
Ситуация резко изменилась утром 7 октября, когда к Заечару начали подходить части обещанного Сталиным танкового соединения — 4-го гвардейского механизированного корпуса под командованием генерала Владимира Жданова, оснащенного в своем большинстве новыми Т-34-85. Танкисты активно включились в бои, вместе с лазаревцами приступив к штурму города, который к тому времени был окружен.
Югославы приветствуют советских танкистов
Фото: Ольга Ландер / РИА Новости
Положение обороняющихся ухудшилось, и в ночь на 8 октября двумя группами они решили вырваться из западни. Поставив впереди танки, немцы посадили пехоту на грузовики и бронетранспортеры, попытавшись пробить брешь в кольце вокруг города. Неожиданность удара позволила им смять заслоны и разгромить несколько тыловых советских частей, в том числе и медсанбат.
Одна группа напоролась на артиллерийскую засаду и была уничтожена, вторая прорвалась, но ее догнали и силами 595-го истребительно-противотанкового полка при поддержке советской пехоты и югославских солдат ликвидировали.
Участник тех боев Петр Михин вспоминал:
По всей трассе развернулся бой наших артиллеристов и пехотинцев с силами врага. И тут по телефонам сообщили, что немцы на пути из Заечар, сбив наш заслон, разгромили санбат и тылы дивизии, постреляли всех раненых, медсестер, врачей и санитаров. Невооруженные и не приспособленные к бою люди почти все погибли, только единицам удалось бежать в кусты и ближайший лес. Об этом злодеянии немцев быстро узнала вся дивизия. Негодование и злость прибавили сил и смелости нашим бойцам. Это им, фрицам проклятым, не сорок первый, когда мы панически боялись появления немцев в своих тылах!
8 октября Заечар был освобожден, при этом были уничтожены около 1500 вражеских солдат и офицеров, еще 1600 попали в плен. Лишь единицам удалось вырваться и присоединиться к своим частям.
На успешный ход Белградской наступательной операции большое влияние оказали действия левофланговой 46-й армии 2-го Украинского фронта. Удар ее 10-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерала Ивана Рубанюка, поддержанный частями 2-й болгарской армии и 2-й Пролетарской дивизии НОАЮ, не только сковал часть неприятельских сил, действовавших против толбухинцев, но и привел к стремительному броску к Белграду с северо-востока.
Посадив югославскую пехоту на танки
Разгромив врага во всей полосе наступления, преодолев Восточно-Сербские горы, форсировав Мораву и захватив на ее левом берегу ряд плацдармов, 57-я армия устремилась к югославской столице. Ее главным тараном стал 4-й гвардейский механизированный корпус, который из-за плохой работы местных железных дорог вынужден был двигаться своим ходом.
Генерал Владимир Жданов выступает на митинге в Белграде, 1944 год
Впереди шла специальная группа в составе танкового взвода, одной «катюши», нескольких грузовиков с 82-миллиметровыми минометами, зенитными пушками и пулеметами, взвода саперов, роты мотопехоты, батареи 76-миллиметровых орудий и двух 57-миллиметровых пушек. За передовым отрядом в колоннах двигались танковые бригады, артиллерийские полки и гвардейские минометные дивизионы.
На кабинах грузовиков были установлены станковые и ручные пулеметы.
Система огня строилась по принципу «ерша»: нечетные танки и орудия, в том числе и зенитные, стреляли в левую сторону, четные — в правую
К тому времени основные силы армейской группы «Сербия» были разгромлены и отступали, однако немцы лихорадочно создавали в районе населенных пунктов Чачак, Кралево, Крагуевац новую линию обороны, чтобы обеспечить соединение частей, действующих в районе Белграда, с войсками, отходившими из Греции.
12 октября в 12 километрах восточнее сербского города Топола произошла встреча 4-го гвардейского механизированного корпуса и частей 1-й армейской группы НОАЮ. Посадив югославскую пехоту на танки, части Жданова с боями вышли к Тополе. Город был превращен в сильный опорный пункт на шоссе Белград — Крагуевац. Эта дорога являлась кратчайшей коммуникацией, по которой немцы отводили свои части на север из южных районов Югославии и Греции.
Боевое содружество советских танкистов и артиллеристов с югославскими пехотинцами позволило достаточно быстро освободить город и двигаться дальше, перерезав тем самым для вермахта последнюю магистраль, ведущую с юга к Белграду.
Его обороняла крупная группировка в составе 30 тысяч человек, основные силы которой состояли из частей 1-й горнострелковой дивизии, дивизии специального назначения «Бранденбург» и 92-й моторизованной бригады. У немцев имелись 70 танков и бронетранспортеров, а также около 400 пушек и минометов.
Вечером 13 октября советские и югославские войска подошли к городу, путь к которому с юго-востока закрывала гора Авала (высота 511 метров). Ее подножие было изрыто траншеями и плотно заминировано. После короткой, но мощной артподготовки советские танкисты и части 1-й Пролетарской дивизии НОАЮ решительно атаковали противника и выбили его, прорвав тем самым внешний оборонительный обвод.
Фаустпатроны и узкие улочки Белграда
Путь на столицу Югославии был открыт. Утром 14 октября наступающие достигли южного предместья Белграда — Баньица. Было решено, что главный удар по городу наносит 4-й гвардейский механизированный корпус, две советских стрелковых и две пехотных дивизии НОАЮ, а вспомогательный — четыре другие пехотные югославские дивизии. Огневую поддержку наземным войскам обеспечивали авиация и артиллерия 3-го Украинского фронта.
Каждая танковая бригада 4-го гвардейского механизированного корпуса заблаговременно создала штурмовые отряды из танковых, пехотных и артиллерийских подразделений, которым придавались саперы и огнеметчики. В свою очередь мотострелковые батальоны соединения сформировали по несколько штурмовых групп. В задачу этих отрядов и групп входило наступление впереди своих основных сил для расчистки пути.
Ликующие бойцы НОАЮ с советским и югославским флагами
Фото: Евгений Халдей / РИА Новости
Поскольку югославы просили Толбухина дать возможность своим соотечественникам первыми вступить в столицу своей страны, танкисты Жданова посадили на свои боевые машины бойцов Народно-освободительной армии Югославии и двинулись на штурм города. Его предварил гром более 300 орудий и минометов, которые обрушили огонь на передний край германской обороны. Сигналом к окончанию артиллерийской подготовки стал залп 24 «катюш».
Наступление развивалось стремительно, и уже к концу 14 октября неприятельская оборона на городском оборонительном обводе была прорвана. Советские и югославские войска устремились вглубь Белграда, ломая сопротивление немцев, которые сражались с отчаянием обреченных, — как правило, они не сдавались в плен и сопротивлялись до последнего человека.
Разрушенные немцами пути на железнодорожной станции Топчидер в Белграде
Фото: Pastvu
Была захвачена железнодорожная станция Топчидер. Отходя, нацисты подожгли на станции склады с различным военным снаряжением и боеприпасами.
Участник сражения Борис Одокий вспоминал:
На узких улочках города танки нашего корпуса встретили фаустпатроны засевших по подвалам немецких гранатометчиков. Югославские женщины, одетые в черное, подползали к обгоревшим трупам танкистов, переворачивали их лицом вверх, скрещивали руки на груди и вкладывали в них горящую свечку, отдавая последнюю дань освободителям
В ночь на 15 октября наступающие заняли Топчидерский парк, а утром вышли к площади Мостар, после чего начали продвигаться по улицам Сараевской и Князя Милоша в направлении квартала зданий министерств. В тот же день командование 3-го Украинского фронта ввело в бой 73-ю гвардейскую и 236-ю стрелковую дивизии РККА.
Особенно ожесточенное сопротивление противник оказывал в районе главного вокзала и моста через реку Сава (правый приток Дуная), ведя мощный артиллерийский огонь по боевым порядкам бригад 4-го гвардейского механизированного корпуса и контратакуя ее части. Тяжелое ранение получил командир 13-й гвардейской механизированной бригады полковник Александр Сергиенко.
Югославский общественный деятель Родолюб Чолакович писал: «Сожженные русские танки на улицах Белграда свидетельствуют о геройстве танкистов, не щадивших свои жизни, для того чтобы Белград был освобожден с наименьшими разрушениями. Русские герои проливали свою кровь и за то, чтобы в борьбе при освобождении города как можно меньше погибло детей и женщин. Жители Белграда все это понимали и сердечно благодарили своих освободителей».
К вечеру 15 октября красноармейцы и югославы, ликвидировав ряд крупных опорных пунктов врага, вышли к северной окраине города в районе железнодорожной станции Дунай, тем самым отрезав западную часть немецкого гарнизона от восточной. К этому времени юго-восточная часть Белграда также оказалась изолированной от других районов города после того, как были уничтожены германские подразделения на заводе «Беометалл», в гимназии Короля Александра и в ряде других точек сопротивления.
Моряки приходят на помощь
Штурмовые отряды и группы шаг за шагом прокладывали путь своим основным силам. Так спецгруппа 42-й отдельной истребительно-противотанковой бригады внезапным броском ворвалась в здание центральной телеграфно-телефонной станции, закидав гранатами, а также истребив автоматным огнем 25 солдат вермахта и взяв 17 в плен. При этом само здание, подготовленное к взрыву, осталось неповрежденным.
В ночь на 16 октября отходящие под ударами Красной армии и НОАЮ из Восточной Сербии немецкие части попытались прорваться через юго-восточную часть Белграда в центр города для соединения с окруженным гарнизоном, завязав бои с бригадами 4-го механизированного корпуса. Но это им не удалось: силами стрелков 21-й ударной дивизии югославской армии и танкистов 36-й гвардейской танковой бригады РККА они были уничтожены.
За первые два дня штурма большая часть Белграда была освобождена. Неприятель сопротивлялся в северо-западной части города, удерживая ряд объектов, среди которых были главный вокзал и Ботанический сад.
Существенную помощь оказывали корабли Дунайской военной флотилии. 16 октября моряки высадили десант в тылу вражеской обороны в районе города Смедерево (50 километров юго-восточнее Белграда), способствовав его захвату полком 74-й стрелковой дивизии.
Затем бронекатера устремились вверх по Дунаю и, преодолев минные заграждения, своим артиллерийским огнем начали поддерживать наступление пехоты и танков в самом Белграде.
Александр Чхеидзе был послан на берег для разведки и корректировки огня:
Как только передний танк приблизился к доту, весь огонь был сосредоточен на нем. Мотор у него заработал с перебоями, танк остановился. Несколько убитых или раненых югославских солдат сорвались на мостовую. С соседнего танка к ним бросились на помощь. Воздух загрохотал от частых выстрелов. Это следующие за первым танки открыли скорострельный огонь, и вскоре вражеский дот в клубах пыли и дыма смолк, прекратил сопротивление
Окруженная юго-восточнее Белграда 18-тысячная немецкая группировка, убедившись в бесплодности попыток прорваться в город, решила вырываться из кольца. На острие действовала группа «Витман» в составе 98-го и 99-го горных полков, которая должна была захватить гору Авала и обеспечить выход остальных сил на шоссе.
Командующий 17-й воздушной армией генерал Владимир Судец руководит боевыми действиями советских самолетов со своего командного пункта, 1944 год
Фото: Евгений Халдей / РИА Новости
В ночь на 18 октября левая колонна группы «Витман» наткнулась на совершавшую марш 1-ю бригаду 5-й ударной дивизии НОАЮ. Ожесточенный бой, переходящий в рукопашные схватки, длился всю ночь. Правая колонна «Витмана» была остановлена 12-й бригадой 11-й ударной дивизии югославской армии.
По атакующим со склонов Авалы открыла беглый огонь советская артиллерия. В ответ немецкое командование бросило в бой все силы, стремясь переломить ситуацию в свою пользу. Нужны были быстрые и энергичные меры, чтобы не позволить врагу выйти в тыл войскам Красной армии и НОАЮ, штурмующим Белград.
Толбухин поднял в воздух боевые эскадрильи 17-й воздушной армии. Над полем боя появились советские штурмовики, чьей работой непосредственно руководил сам Судец, который находился на командном пункте Жданова. Группами по 12-24 машин краснозвездные самолеты наносили удары по разбегающемуся противнику.
Провал плана немецкого командования
Окруженным был предъявлен ультиматум о капитуляции, который они отклонили. В ответ вечером 18 октября при поддержке артиллерии советские и югославские войска перешли в наступление. Бои приняли очаговый характер: особенно ожесточенно немцы отбивались в районе горы Авала, где им удалось прорваться к шоссе.
Утром 19 октября нацисты предприняли последнюю попытку разорвать кольцо окружения, но после трехчасового артиллерийского обстрела и непрерывных ударов штурмовой авиации, начали сдаваться в плен. В самом Белграде в этот день продолжались бои у гостиницы «Москва», здания «Албания» и древней Белградской крепости (она же Калемегдан) в старой части города.
В ночь на 20 октября от врага была очищена «Албания», утром смелым маневром батальона 3-й Пролетарской бригады под командованием Джурана Ковачевича, который появился в тылу у немцев при артиллерийской поддержке кораблей Дунайской военной флотилии, была взята крепость Калемегдан. К вечеру Белград был полностью очищен от немецких войск, которые потеряли около 15 тысяч солдат и офицеров убитыми и девять тысяч пленными.
Командующий группой армий «Е» генерал Александер Лер
Фото: German Federal Archives
Тем самым провалился план немецкого командования упорной обороной югославской столицы сковать как можно больше неприятельских войск и обеспечить безопасный отход группы армий «Е» на север, чтобы помочь своим войскам в обороне Венгрии.
Бывший начальник штаба группы армий «Е» Эрих Шмидт Рихберг в своих мемуарах резюмировал: «Осенью 1944 года более чем 300 000 немецких солдат выступили с островов Эгейского и Ионического морей и из Греции, чтобы достичь своей родины. Эти немецкие солдаты, несмотря на все трудности, открыли себе дорогу на родину, но лишь для того, чтобы после тяжелых боев и маршей, уже видя приветствовавшие их Альпы, оказаться в балканском плену».
Сам же командующий группой армий «Е» генерал Александер Лер в мае 1945 года был захвачен в плен югославскими войсками и по обвинению в массовых казнях гражданского населения расстрелян 26 февраля 1947 года.
После освобождения югославской столицы военный корреспондент Павел Лукницкий отмечал:
Многие белградцы в беседах на улицах рассказывают нам, что, воспитывая в себе стойкость и силу духа, они всегда видели перед собой пример Ленинграда, о героической обороне которого знали многое от партизан, и тайно ловя радиосообщения советских и союзных радиостанций. Слова «Москва», «Ленинград», «Сталинград» для белградцев — символы великой доблести и победы
Жители Белграда чествуют советских воинов
Фото: Евгений Халдей / РИА Новости
Разгром немецких войск в Восточной Сербии и капитуляция гарнизона Белграда открыли перед войсками Иосипа Броз Тито возможности для наступления в оставшуюся часть Сербии, а также Черногорию и Македонию в ноябре-декабре 1944 года. А армии маршала Толбухина ждала Венгрия, которую ему предстояло освобождать плечом к плечу с боевым испытанным коллегой — маршалом Малиновским.