Слишком большой брат. Китай годами помогал странам Средней Азии. Что он потребует в обмен на свою поддержку?

Средняя Азия вошла в сферу интересов Китая сразу после распада Советского Союза. Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан и Туркмения уже давно рассматривают Поднебесную в качестве ключевого партнера, готового раздавать щедрые кредиты и финансировать экономические проекты любой сложности. Торговля, инвестиции, большие стройки и совместная борьба с терроризмом создали прочную основу для доминирования Китая в регионе. В 2022 году эту тенденцию усилили антироссийские санкции, затруднившие сотрудничество России с бывшими союзными республиками. В итоге Китай получает возможность «приручить» среднеазиатские элиты и приступить к реализации глобального проекта «нового Шелкового пути». Как проходила китайская экспансия на Запад в последние 30 лет и чем среднеазиатским странам пришлось заплатить за дружбу с КНР — в галерее «Ленты.ру».

Дело принципов

Председатель Китая Си Цзиньпин (слева) и президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев осматривают почетный караул во время церемонии приветствия в Доме народных собраний в Пекине, 11 сентября 2019 года

Фото: Mark Schiefelbein / AP

Подход Китая к сотрудничеству с другими государствами еще с конца XX века держался на трех незыблемых принципах: не вмешиваться во внутренние дела партнеров и их отношения друг с другом, делать упор на экономическое сотрудничество, стремиться улучшить свою репутацию.

Такая стратегия, на первый взгляд, прекрасно показала себя в Средней Азии. Набор инструментов для укрепления своего влияния в регионе у Китая всегда был крайне широк — от инвестиций в разработку недр и строительства современной инфраструктуры до помощи в модернизации вооруженных сил и борьбе с терроризмом.

Тень дракона

Местная жительница возле китайского железнодорожного состава с грузами на железнодорожной станции в Хоргосе на границе Казахстана с Китаем, 1 апреля 2018 года

Фото: Ng Han Guan / AP

Интересы Китая в Казахстане, Киргизии, Узбекистане, Таджикистане и Туркмении вполне понятны. Во-первых, как самый крупный в мире потребитель нефти, газа и многих других ресурсов Китай понимает энергетическую ценность региона. Страны Средней Азии богаты полезными ископаемыми, а рост производственных мощностей зависит от их постоянного притока.

Во-вторых, стремление китайцев расширить сотрудничество с Европейским союзом (ЕС) ради сбыта национальной продукции требует появления новых транспортных коридоров. Например, мегапроект «Один пояс — один путь», подразумевающий масштабное строительство дорог, торговых хабов и логистической инфраструктуры на пути в Европу, затрагивает территорию всех стран Средней Азии. На эти цели к 2022 году Китай потратил более триллиона долларов.

В-третьих, южная часть региона, Таджикистан и Узбекистан, выступают своего рода буферной зоной между Афганистаном и Синьцзян-Уйгурским автономным районом. Безопасность в этом пространстве жизненно необходима стране, чтобы предотвратить распространение терроризма у себя дома.

Экономика дарения

Первый грузовой поезд Китай — Европа из демонстрационной зоны Циндао Шанхэ в Самарканде, Узбекистан, отправляется под наблюдением таможни в Циндао, провинция Шаньдун, Китай, 28 сентября 2022 года

Фото: CFOTO / Getty Images

Помимо прямых инвестиций и кредитов, Китай периодически выделяет своим союзникам деньги на безвозмездной основе. В 2022 году «для осуществления социально значимых проектов» Пекин направил Астане, Бишкеку, Ташкенту и Душанбе 500 миллионов долларов.

Кроме того, КНР выделяет щедрые квоты для бесплатного обучения среднеазиатских специалистов в образовательных учреждениях и на производствах. В 2022 году их число составило около пяти тысяч.

Если завтра война

Китай является крупным производителем и поставщиком вооружений. И хотя мощности его ВПК и объемы сбыта в Среднюю Азию значительно уступают российским, бывшие советские республики периодически закупают военную технику у своего восточного соседа.

В 2021 году у Вооруженных сил Таджикистана появились китайские броневики и автомобили. Узбекистан закупает у Народно-освободительная армии Китая (НОАК) военные беспилотники, Туркмения — зенитно-ракетные комплексы, Казахстан ведет переговоры о покупке транспортной авиации и также приобретает БПЛА. Киргизию китайцы и вовсе снабжают техникой безвозмездно.

Кроме того, эти страны периодически проводят совместные антитеррористические и военные учения с солдатами КНР. Это происходит как в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), так и на двухсторонней основе. Наиболее тесное сотрудничество в этой связи Китай наращивает с Таджикистаном и Киргизией.

Время платить

Фотография с дрона: вид с воздуха на автобусный парк в Бишкеке, Киргизия, 15 апреля 2021 года

Фото: Guliza Urustambek / Anadolu Agency / Getty Images

Но главным инструментом мягкой силы, с помощью которых КНР способна влиять на политику постсоветских стран региона, остаются кредиты, долги по которым у всех стран, кроме Казахстана и Туркмении, растут стремительными темпами. Общая задолженность Таджикистана перед китайскими банками составляет около 35 процентов от ВВП, Киргизии — 22 процента, Узбекистана — примерно 20 процентов.

Из-за этого среднеазиатские правительства зачастую вынуждены передавать в собственность КНР свои инфраструктурные, добывающие и производственные объекты. Например, в 2021 году президент Киргизии Садыр Жапаров прямо признавал, что, если власти не смогут найти новые источники финансирования долга, им придется передать Китаю крупную ТЭС и несколько важных дорог. В Таджикистане китайские компании опосредованно контролируют около 80 процентов предприятий по добыче золота.

Угроза суверенитету

Но порой экономическая зависимость республик от «большого брата» выливается куда в более серьезные последствиям. Так, в 2011 году Таджикистан передал КНР около тысячи квадратных километров своей территории в рамках нового пограничного договора. Этот участок располагался в горах Памира и составлял около одного процента от площади республики.

Официально земли были безвозмездно переданы в рамках урегулирования территориальных споров. Однако оппозиция утверждала, что на этот шаг власти страны натолкнули предложения по новым кредитам и инвестициям, а также неспособность расплатиться по старым долгам.

Свои против

Посетители под украшениями из китайских фонарей в специальной торговой зоне вдоль казахстанско-китайской границы возле Хоргоса, 1 апреля 2018 года

Фото: Ng Han Guan / AP

Уступки Китаю как основному партнеру в странах Средней Азии проявляются не только в вопросах внешней политики. В случае конфликтов между населением и многочисленными китайскими компаниями, власти республик предпочитают вставать на сторону последних.

Это закономерно вызывает возмущение местных. Антикитайские протесты становятся рутиной политической жизни. Так, в допандемийные 2019-2020 годы в регионе прошло более 40 крупных акций протеста, направленных против китайской экспансии.

Повестка разная: от солидарности с преследуемыми в Китае уйгурами до демонстраций против передачи земли китайским компаниям в долгосрочную аренду. Протестующие критикуют не только Китай, но и собственные элиты, которые, по их мнению, продались Пекину.

Теневые схемы

Но лояльность среднеазиатских элит держится не только на страхе. Китай давно понял, насколько ценятся в Средней Азии неформальные договоренности и личное поручительство, и охотно пользуется этим инструментом.

Как уже писала «Лента.ру», практически все кредиты, выданные Казахстану, были получены путем приватных переговоров на личном уровне глав стран, компаний и ведомств. Теперь же Китай превращается в основной источник теневого дохода для части элит региона, что еще крепче связывает их круговой порукой.

Старые друзья

Параллельно с ростом китайского влияния, возможности России продвигать свои интересы в Средней Азии заметно снижаются. Наглядным примером тому является соблюдение республиками части антироссийских санкций или по крайней мере нежелание способствовать смягчению их эффекта.

Например, центральноазиатские банки не принимают карты «Мир», правительства начали активнее консультироваться с западными дипломатами насчет соблюдения ограничений, чтобы не пострадала собственная экономика, а также прорабатывать логистические маршруты в обход России.

Кроме того, на фоне специальной военной операции российский бизнес и банки стали меньше инвестировать за рубеж в принципе, не говоря уже о кредитах в валюте.

Не всегда вместе, никогда против

Торговцы упаковывают свои товары за пределами специальной торговой зоны вдоль казахстанско-китайской границы возле Хоргоса, 1 апреля 2018 года

Фото: Ng Han Guan / AP

Однако утверждать, что Китай вступил в противостояние с Россией за контроль над Средней Азией пока нет никаких оснований. Китай до сих пор полагается на военное присутствие России в регионе и активно обсуждает с ней противодействие общим угрозам, как правило, в рамках ШОС.

Тем не менее переориентация бывших советских республик на большого восточного соседа видна отчетливо. России необходимо искать новые решения на этот счет, пока интеграционные возможности еще позволяют это сделать.