«Лента.ру» начинает цикл публикаций о самых громких скандалах в истории советской и российской разведки. Борьба с внедренными агентами и предателями-перебежчиками была и остается одной из главных задач для любой спецслужбы мира. И ставки в этой игре очень высоки, ведь шпион или предатель, имеющий доступ к секретной информации, способен нанести серьезный урон обороноспособности государства. Наш первый рассказ — о разведчике-нелегале Георгии Агабекове, ставшем первым перебежчиком в истории СССР. В 1920-х годах он многое сделал для советских спецслужб: блестяще вербовал агентов, добывал секреты иностранных государств и выполнял деликатные задания руководства. Но страх за свою жизнь в период репрессий и головокружительный роман с молодой англичанкой подтолкнули его к бегству в Европу. Агабеков обладал важной информацией о деятельности советской разведки, и его предательство нанесло ощутимый удар по советской резидентуре на Ближнем Востоке и имиджу СССР. О том, какие секреты выдал первый советский перебежчик и какое возмездие его настигло, — в материале «Ленты.ру».
«Георгий Агабеков — уникальный исторический персонаж, чья жизнь напоминала остросюжетный авантюрный роман. Был первым крупным разведчиком-чекистом, который порвал со сталинским режимом и выступил на Западе с разоблачением деятельности ОГПУ [Объединенного государственного политического управления — прим. «Ленты.ру»].
Историк и журналист Брук-Шеперд, агент британской разведки, вообще склонный романтизировать личность Агабекова, называл его шекспировским героем. В действительности в нем сочетались диаметрально противоположные качества: он был эмоционален, смел, склонен к риску, умел влиять на людей — и в то же время расчетлив, по-восточному хитер и неразборчив в средствах при достижении цели» (Алексей Шавров, из предисловия к книге Георгия Агабекова «ЧК за работой»)
***
Георгий Агабеков (настоящее имя — Геворк Арутюнов) родился в 1895 году в армянской семье, жившей в Асхабаде (ныне Ашхабад, столица Туркмении). Отец мальчика был кузнецом и, по некоторым данным, занимался контрабандой опиума. Как бы то ни было, денег в семье хватило на то, чтобы Геворк с отличием окончил гимназию в Ташкенте.
Кирпичная улица в Асхабаде, 1913 год
Именно там он в совершенстве овладел русским, армянским и турецким языками. После гимназии Арутюнов почти сразу отправился на фронт: грянула Первая мировая война. Отслужив два года, вернулся в Ташкент, где окончил школу прапорщиков. После этого его направили на Румынский фронт, где он стал переводчиком при штабе 46-го пехотного полка.
Во время революции 1917 года Арутюнов принял сторону красных, он отважно сражался в Сибири и на Урале с войсками Колчака.
Существует и противоположная версия, по которой Агабеков якобы служил у Колчака и только в конце 1919 года перешел на сторону красных
В 1920 году Арутюнов вступил в компартию и стал военкомом батальона внутренней службы в Екатеринбурге. В этот период на способного 24-летнего красногвардейца обратили внимание сотрудники созданной в декабре 1917 года Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК).
На предложение пополнить ряды чекистов он ответил согласием, после чего и сменил паспортные данные, стал Георгием Сергеевичем Агабековым.
Отныне я должен быть чекистом. Должен смотреть, слушать и доносить. Сегодня коммунист, а завтра чекист. Какая разница! Ленин сказал, что каждый коммунист должен быть чекистом
Тайная служба
Первым местом службы Агабекова стало ЧК Екатеринбурга, где он работал помощником уполномоченного по борьбе с контрреволюцией и руководил сектором секретной агентуры. Год спустя Георгий в качестве разведчика-нелегала отправился в Бухарскую народную советскую республику (БНСР), где его для прикрытия назначили начальником разведки штаба армии.
Агабекову удалось завербовать одного из главных агентов секретной разведки Совета народных назиров — правительства республики. Этим агентом была молодая женщина, невеста начальника разведки Софья Кацман.
Сначала подкупив ее, а затем используя шантаж, Агабекову удалось получить важнейшую информацию о готовившемся в Бухаре антисоветском выступлении, организаторами которого были сами члены правительства. Эта операция сыграла не последнюю роль в ликвидации суверенной Бухарской народной республики
Под руководством Агабекова шла борьба с бандитизмом в Туркестане, а в 1922 году он принимал непосредственное участие в ликвидации бывшего военного министра Турции Энвер-паши. Последний — один из самых авторитетных вождей басмачества в Средней Азии — открыто выступал против советской власти в Туркестане, чем подписал себе смертный приговор.
Энвер-паша посещает Купол Скалы в Иерусалиме
Агабеков узнал, что Энвер-паша со своим отрядом находится в восточном Бальджуане (Бальджувоне), и отправился туда под видом торговца. Выследив цель, чекист вызвал кавалерийский дивизион, и противник был уничтожен. Кроме того, Агабеков вычислял шпионов и боролся с контрабандистами в Ташкенте.
В этом городе группе разведчиков-нелегалов, в которую входил Георгий, также удалось раздобыть дипломатические шифры афганцев: войдя в доверие к консулу этой страны, чекисты опоили его снотворным и похитили ключ от сейфа.
«Вот шифр»,— сказал я, вытаскивая лежащую в конверте со сломанными сургучными печатями тетрадку. «А вот и папка с секретными циркулярами», — продолжал я вытаскивать бумаги и передавать их уполномоченному
«Он стал перебежчиком»
Следующим этапом карьеры Георгия Агабекова стала служба в Иностранном отделе (ИНО) ОГПУ. Именно от этого управления в апреле 1924 года разведчик с позывным Петр отправился в Кабул (Афганистан) — формально в должности помощника заведующего бюро печати советского посольства.
Георгий Агабеков
Фото: Public Domain / Wikimedia
Агабеков сумел завербовать нескольких ценных агентов, в том числе начальника полиции Кабула, а также одного из полковников афганской армии. После успешного выполнения ряда важных поручений Георгия под видом инспектора торгпредства перевели в Тегеран (Иран). Там главной задачей чекиста стала агитационная работа среди русских эмигрантов, покинувших родину из-за революции. Агабеков проявил себя прекрасным вербовщиком, за четыре года заполучив ряд ценных для Советского Союза агентов — в их числе оказались два бывших высокопоставленных белогвардейца — полковник и генерал. Параллельно Георгий смог вычислить агентов, работавших на Великобританию и Францию.
А в иранском городе Мешхед, где располагалось представительство генконсульства Англии, чекисту удалось склонить к сотрудничеству местных почтовых чиновников. За деньги они каждый месяц передавали команде Агабекова около 500 писем, адресованных британским разведчикам.
Георгий вместе с подчиненными аккуратно вскрывал эти письма, изучал и снова запечатывал, после чего они доставлялись адресатам. Руководство ИНО ОГПУ осталось довольно работой Агабекова: в середине 1928 года его вернули в Москву, повысив до руководителя отдела по Среднему и Ближнему Востоку.
Яков Блюмкин
Фото: Public Domain / Wikimedia
Но бумажной работой ему пришлось заниматься недолго: в ОГПУ решили усилить позиции в Индии, чтобы ослабить там влияние британцев. Перед индийской миссией Агабеков отправился в Египет, чтобы создать легенду о персидском торговце, под видом которого разведчику предстояло отправиться в Бомбей. Но поездка не состоялась: пока Агабеков находился в Египте, глава нелегальной резидентуры в Турции, знаменитый разведчик и ликвидатор Яков Блюмкин, который под псевдонимом Живой всего год проработал в Константинополе, был отозван в Москву, обвинен в связях с троцкистами и расстрелян. По некоторым данным, именно гибель Блюмкина заставила Агабекова задуматься о том, чтобы перейти на сторону противника: он понимал, что подобная участь однажды может постигнуть и его.
Агабеков стал перебежчиком из-за своей близости к Блюмкину, которого обвинили в сочувствии взглядам Троцкого
Роковая любовь
Перебежчиком Георгий стал не сразу: поначалу по настоянию начальства чекист с новым псевдонимом Стон занял место Блюмкина и начал курировать нелегальную разведку на Ближнем Востоке. В Константинополь Агабеков прибыл осенью 1929 года под видом владельца экспортно-импортной конторы Нерсеса Овсепяна.
Константинополь, 1916 год
Одной из главных задач, которую советское правительство поставило перед ним, стало пристальное наблюдение за разгорающимся конфликтом между евреями и палестинцами. Особенно в СССР интересовались тем, какую сторону поддержат англичане.
В зависимости от того, чью сторону в конфликте приняло бы британское правительство, Сталин планировал организовать поддержку другой стороны и тем самым закрепить свои позиции в стратегически важной Палестине на случай войны
Георгий быстро оброс контактами среди местных предпринимателей, в основном из армянской диаспоры, и наладил связь с представителями легальной советской резидентуры, сотрудниками советского консульства. Но тут в работу Агабекова вмешался роман с 20-летней британской подданной, выпускницей Оксфордских курсов Изабел Стритер.
Работавшая машинисткой в английской миссии, Изабел откликнулась на объявление Агабекова, который решил выучить английский язык и искал репетитора. По одним данным, отец девушки был служащим пароходной компании Ллойда, по другим — работал на британскую разведку.
Полагают, что [в решении Агабекова стать перебежчиком] сыграла свою роль и его любовь к дочери британского разведчика в Стамбуле
Один из залов администрации пароходной компании Ллойда
Фото: Public Domain / Wikimedia
Существует версия, что Стритер сама завербовала Агабекова по заданию английской разведки. Потеряв голову от любви, чекист пошел на крайние меры: в начале 1930 года он пришел в британское посольство и предложил себя военному атташе в качестве агента.
Такой поворот очень удивил англичан: они заподозрили, что Георгий столь неожиданным образом решил внедриться к ним, чтобы затем шпионить для советской стороны. Поэтому атташе ответил, что вначале переговорит со своим руководством в Лондоне, а затем свяжется с Агабековым. Британцы стали следить за ним и к маю 1930 года приняли решение.
«Дальше с огнем играть опасно»
Когда Агабеков в третий раз пришел в британское посольство за ответом, военный атташе попросил его написать подробную автобиографию. В конце написанного Георгий указал, что не собирается возвращаться в Советский Союз «по личным мотивам».
После этого перебежчику предстоял визит в Лондон, куда он обещал привезти несколько секретных документов
Но Агабеков внезапно исчез и перестал выходить на связь с англичанами. Позже он нашелся в Париже — туда Изабел отправили родители пожить у сестры, поскольку были категорически против ее связи с Георгием.
Агабеков же в своих мемуарах утверждал, что уехал во Францию из-за большого риска быть рассекреченным — в Турции его личностью стала интересоваться тайная полиция. А в СССР, помня о судьбе Блюмкина, он решил не возвращаться.
«Дальше с огнем играть опасно», — решил я. Нужно во что бы то ни стало выехать из Турции. Но куда? Конечно, туда, где больше всего гарантий от большевиков. В Париж, откуда я смело и открыто могу сказать все, что накопилось в душе
Прибыв в столицу Франции, Агабеков заявил, что рвет все связи с Советским Союзом. Московское руководство, узнав о произошедшем, поначалу не могло поверить в предательство одного из лучших своих резидентов. Некоторые чекисты думали, что Георгия могли похитить западные спецслужбы.
Но когда правда стала очевидной, Агабекову вынесли смертный приговор
Впрочем, Агабекова куда больше заботила его возлюбленная. Под давлением сестры и ее мужа-дипломата Изабел Стритер уехала обратно в Стамбул. Георгию тоже пришлось покинуть Францию: местные власти потребовали, чтобы он уехал, не желая портить отношения с СССР.
Перебежчик обосновался в Бельгии, куда осенью 1930 года к нему приехала Изабел — ей исполнился 21 год, и она стала считаться совершеннолетней. В ноябре того же года девушка согласилась стать женой Агабекова. А вот с работой у него не ладилось: ни англичане, ни французы не хотели связываться с импульсивным агентом, считая его ненадежным.
Брюссель (Бельгия), 1930 год
Оставшись без средств к существованию и пытаясь привлечь к себе внимание западных спецслужб, Георгий решил написать книгу о своей службе в ОГПУ. В сентябре 1930 года мемуары Агабекова под названием «ОГПУ» были опубликованы в парижской эмигрантской газете «Последние новости».
А в 1931 году они вышли отдельной книгой на английском языке в Нью-Йорке и назывались «ОГПУ: русский секретный террор». Вскоре после этого вышла и русскоязычная версия книги, подготовленная к печати при помощи русских эмигрантов, проживающих в Берлине.
«Отдел оказался у разбитого корыта»
После выхода в свет книги на стол начальника ИНО ГПУ Артура Артузова легла докладная от руководства Пятого отделения ведомства, в которой утверждалось, что «все сообщенное Агабековым в материалах — сплошная выдумка». Тем не менее работа советских разведчиков на Востоке оказалась под угрозой полного провала.
Помимо структуры ведомства и методов работы чекистов, в своей книге Георгий поименно назвал порядка четырехсот советских агентов в Иране. Рассекреченными оказались и такие ценные для СССР источники, как трое иранцев (Мирзоев-старший, Мирзоев-младший и Апресов), работавшие в представительстве британского генконсульства в Мешхеде.
Город Мешхед, 1912 год
Фото: Public Domain / Wikimedia
После того как откровения перебежчика были опубликованы, разразился грандиозный скандал: Тегеран был в шаге от того, чтобы разорвать дипломатические отношения с Москвой. В итоге иранское правительство решило ограничиться запретом деятельности компартии в стране и суровым наказанием для рассекреченных агентов: летом 1932 года было задержано около 400 человек.
27 из них получили большие тюремные сроки, еще четверо были расстреляны. Агабекову его книги принесли известность на Западе и большие деньги. Воодушевленный успехом, Георгий написал еще две книги — «ЧК за работой» и «ГПУ: записки чекиста», где не скрывал своего злорадства по поводу ущерба, нанесенного им советской разведке.
Иностранный отдел ГПУ к концу 1930 года, после десятилетней стройки, в течение какового времени сумел раскинуть густую шпионскую сеть по всему миру, оказался у вдребезги разбитого корыта
Еще одна книга Агабекова — «Секретная политика Сталина. Исповедь резидента» — окончательно испортила отношения СССР и Ирана. Между тем, по словам советского разведчика Павла Судоплатова, перебежчик зарабатывал еще и на контрабанде семейных сокровищ, которые успели спрятать в СССР жители Кавказа, покинувшие страну.
Георгий Агабеков. «ГПУ. Записки чекиста»
Изображение: libcat.ru
При этом Агабеков не терял надежды на сотрудничество с западными разведками — он предлагал свои услуги сразу семи странам. Чтобы расположить к себе руководителя разведслужбы Бельгии барона Ферхюльста, в беседе с ним он раскрыл ряд секретов советской разведки.
Ферхюльст сначала не поверил, что вся бельгийская диппочта в Персии перлюстрировалась ГПУ. По свидетельству барона, Агабеков в ответ на это предложил провести эксперимент. Ему был дан запечатанный и прошитый конверт, он вышел в соседнюю комнату и через полчаса вернул его в целости и сохранности, при этом сообщив точное содержание бывшего в пакете документа. Ферхюльст был буквально покорен высоким профессионализмом работы бывшего советского резидента
Операция «Филомена»
Несмотря на высокий интерес к персоне Агабекова, работу ему так никто и не предложил. Его успехи вскоре были забыты, а книжные гонорары — потрачены. Большим ударом для перебежчика стал развод: в 1936 году Изабел порвала с ним, вернула девичью фамилию и уехала в Великобританию.
В 50-е годы она работала стенографисткой в британском парламенте, а затем в английских посольствах за границей. Умерла Изабел Стритер в возрасте 62 лет 27 ноября 1971 года в Нью-Йорке, где служила в английской миссии ООН
Между тем в это время за Агабековым вовсю охотились советские спецслужбы, причем началась эта охота еще в 1931 году.
В конце 1931 года в ИНО ОГПУ была разработана операция «Филомена», имевшая целью заманить Агабекова в Болгарию, там похитить и доставить в СССР
По задумке чекистов, Агабеков должен был клюнуть на деликатную просьбу: за две тысячи фунтов стерлингов помочь вывезти из СССР жену и дочь советского эмигранта Нестора Филия. Перебежчик действительно согласился и вскоре отправился в болгарский город Варна, куда якобы прибывали на пароходе беглянки.
Согласно плану операции, в Варне Агабекова должны были заманить на греческое судно «Елена Филомена», а затем доставить в Советский Союз
Но, когда Георгий добрался до Софии, с ним встретился начальник местной полиции и, без объяснения причин, настоятельно посоветовал не ехать в Варну, а отправляться назад, что Агабеков и сделал. Однако каратели не сдались и пошли на второй заход. Фальшивую встречу жены и дочери эмигранта Филия они перенесли в румынский город-порт Констанца.
9 января 1932 года в Констанцу прибыла «Филомена». На ее борту находился агент ОГПУ Алексеев (псевдоним Гриша), которому была отведена роль исполнителя похищения или, в зависимости от обстоятельств, убийства
До Констанцы Георгий на этот раз добрался, а вот на борт судна не спешил — он уже знал, что это ловушка, и подключил к решению проблемы румынскую секретную службу. В итоге 11 января около одного из ресторанов в Констанце был задержан вооруженный чекист-ликвидатор Алексеев, который в тот день планировал застрелить Агабекова.
Судно «Елена Филомена» было конфисковано, вся его команда вместе с двумя участниками операции по похищению перебежчика отправилась под арест. Расследование этого дела позволило западным спецслужбам рассекретить нескольких советских агентов в Стамбуле и Бухаресте.
Кровь в Пиренеях
В 1937 году, уже после развода с Изабел, Агабеков познакомился в Антверпене с неким греческим торговцем, который предложил ему заняться сбытом ворованных драгоценностей.
Александр Коротков
Фото: Public Domain / Wikimedia
По другим данным, речь шла о контрабанде произведений искусства из Испании, где в то время шла гражданская война. Оставшийся без денег Георгий согласился на это сомнительное предприятие, даже не подозревая, что попал в капкан, ловко расставленный советскими карателями под руководством будущего главы нелегальной разведки МГБ СССР Александра Короткова. Роль греческого торговца примерил на себя разведчик-нелегал Пантелеймон Тахчианов, который работал во Франции под псевдонимом Гасан. На встречу с посредником контрабандистов перебежчик отправился в Пиренеи — на испано-французскую границу. Завербованный советской разведкой бывший офицер турецкой армии встретил Георгия в горах и убил ножом.
Пиренейские горы (Испания)
Фото: B. Borrell Casals / FLPA / imageBROKER.com / Globallookpress.com
Впрочем, есть еще одна версия гибели Агабекова: под предлогом обсуждения деталей предстоящего дела его заманили на конспиративную квартиру в Париже, где его встретили разведчик Коротков и некий неизвестный напарник. С предателем расправились, его тело сложили в чемодан, который затем выбросили в Сену.
Сообщалось, что Агабеков пропал в Пиренеях на границе с Испанией. На самом деле его ликвидировали в Париже, заманив на явочную квартиру, где он должен был якобы договориться о тайном вывозе бриллиантов, жемчуга и драгоценных металлов, принадлежащих богатой армянской семье
Убийство Георгия Агабекова стало первой успешной операцией по ликвидации предателей, которую советские спецслужбы провели за границей.
Продолжение следует.
