По всему миру начался кадровый голод. Как нехватка опытных и умных работников угрожает экономике России?

Растущий кадровый голод может нанести мировой экономике сокрушительный удар и поставить под угрозу большинство отраслей — от промышленности до программирования. Пандемия коронавируса лишь усилила негативную тенденцию. В России же дефицит квалифицированных сотрудников принял и вовсе критические масштабы. Неслучайно глава Центробанка Эльвира Набиуллина назвала острую нехватку кадров главной проблемой национальной экономики. Справиться с кадровым голодом не помогает ни повышение зарплат, ни создание льготных ипотечных программ, ни даже отсрочка от призыва. Массовая нехватка рук — в материале «Ленты.ру».

Большие потери

Кадровый дефицит наблюдается во всем мире: с нехваткой квалифицированных кадров столкнулась не только Россия. Схожая ситуация наблюдается на рынках труда большинства ведущих стран, включая США, Великобританию и государства Евросоюза. Одним из главных факторов усиления кадрового голода по всему миру стала пандемия коронавируса. Несколько лет масштабных ограничений кардинально изменили привычки людей. Десятки тысяч сотрудников крупных, средних и небольших компаний потеряли рабочие места в связи с массовыми сокращениями, сотни предприятий были вынуждены закрыться, а те организации, которым удалось удержаться на плаву, в большинстве своем перевели персонал на удаленную работу.

В итоге после пандемии рынок труда претерпел значительные изменения. Пара лет, проведенных вне стен офисов, привела к тому, что работники стали отказываться возвращаться в деловые центры. Исправить ситуацию не помогли даже угрозы увольнения. Стремительный выход на рынок тысяч новых компаний, в свою очередь, позволил людям не бояться потерять работу, так как найти новое место труда стало значительно проще. Нежелание же тысяч сотрудников торопиться с выбором новой работы превратило американский рынок работодателя (кандидатов больше, чем вакансий) в рынок соискателя (противоположная ситуация).

К середине ноября 2023 года количество размещенных вакансий на рынке труда Соединенных Штатов значительно превысило количество кандидатов. Директор по глобальной политике занятости и специальным инициативам Торговой палаты США Стефани Фергюсон назвала проблему кадрового дефицита беспрецедентной. По данным ведомства, к середине ноября 2023 года в стране было открыто 9,6 миллиона вакансий, в то время как суммарное число безработных оценивалось в 6,4 миллиона человек. То есть даже если все безработные в одночасье захотели бы найти новое место труда, в США все равно оставались бы незакрытыми 3,2 миллиона вакансий.

Заполнить свободные ниши пока не удается ни с помощью привлечения мигрантов из других стран, как это делалось раньше, ни повышением зарплат, ни созданием специальных курсов по переподготовке кадров. Ситуация усугубляется тем, что за время пандемии десятки тысяч американцев настолько привыкли к ежемесячным пособиям (от 150 до 650 долларов в неделю), что за несколько лет ограничений значительная часть граждан смогла накопить достаточно, чтобы не спешить с поиском новой работы. Все эти факторы вкупе с общей нехваткой рабочих ресурсов угрожают американской экономике замедлением темпов роста и снижением производительности труда.

В разгар пандемии в США закрылись 120 тысяч предприятий, а более 30 миллионов сотрудников остались без работы. В то же время еще до кризиса миллионы граждан покидали рынок труда в силу разных обстоятельств (выход на пенсию, смерть от болезней, сокращения по работе). В итоге на данный момент суммарная численность американского рынка труда сократилась на 1,7 миллиона граждан, несмотря на создание 4,5 миллиона рабочих мест. Уровень же участия рабочей силы (соотношение занятых граждан к общей численности населения) в США неуклонно падал после начала мирового финансового кризиса 2008 года вплоть до краха в 2019-м — с 66 до 60 процентов. За последние три года показатель увеличился лишь на 2,7 процента.

Нехватка квалифицированных рабочих затронула все ключевые отрасли американской экономики — от промышленности до программирования. Наибольший кадровый голод эксперты Торговой палаты США зафиксировали в финансовом и деловом секторах. В этих отраслях незанятыми оказались более 60 процентов вакансий. Немногим лучше ситуация в развлекательном и гостиничном бизнесе — здесь вакантными остаются 45 процентов объявлений. В секторе обрабатывающей промышленности, потерявшей около 1,4 миллиона рабочих мест в разгар пандемии, по состоянию на август 2023 года не заполнено в общей сложности 616 тысяч вакансий. При этом к 2030 году в этом секторе незанятыми могут оказаться до 2,1 миллиона рабочих мест, что нанесет американской экономике ущерб в триллион долларов.

Справиться с растущим кадровым дефицитом в идеале могло бы более активное привлечение мигрантов. Например, в одной только IT-индустрии до недавнего времени трудились сотни тысяч программистов и аналитиков из Индии. Но в связи с массовыми увольнениями в подвешенном состоянии оказались 60-80 тысяч выходцев из этой страны. Массового же притока новых мигрантов на американском рынке труда в среднесрочной перспективе ожидать не стоит, подчеркнули в Торговой палате. Согласно данным Бюро переписи населения США, максимум был зафиксирован в 2015-2016 годах, когда в страну въехало в общей сложности 1,049 миллиона мигрантов. Однако в 2020-м и 2021-м этот показатель составил всего 247 тысяч человек.

В Торговой палате подчеркивают, что с учетом продолжающегося старения населения и все большей технологической автоматизации кадровый голод в США будет усиливаться. Американские работодатели будут ощущать растущую нехватку квалифицированных специалистов в течение нескольких десятилетий. Решить же эту проблему практически невозможно в силу естественной убыли населения и относительно малой численности молодых поколений, представителям которых еще только предстоит выйти на местный рынок труда.

Ценные мигранты

Если в США кадровый голод распространился на ключевые сферы экономики, то в Великобритании проблема нехватки высококвалифицированных кадров затронула в большей степени сегмент малого и среднего предпринимательства (МСП). Согласно результатам исследования Федерации малого бизнеса, около 22 процентов представителей МСП заявили, что кадровый голод станет «камнем преткновения для роста их компаний в 2024 году». Наиболее пострадавшими отраслями оказался сектор информации, коммуникаций и высоких технологий. В этой отрасли на проблему с наймом персонала указали 38 процентов компаний.

За последние несколько лет Великобритания, как и США, столкнулась с резким сокращением притока мигрантов. Но если в Соединенных Штатах это во многом обусловлено негативными последствиями пандемии коронавируса, то в Британии такую тенденцию спровоцировал выход королевства из состава Евросоюза (ЕС). Вступивший в силу в начале февраля 2020 года Brexit повлек за собой резкий разрыв миграционных связей с континентальными странами. Пандемия лишь усилила динамику. Проблему усугубляет то, что многие из европейских мигрантов были заняты в финансовом и банковском секторах британской экономики. Заменить ценных специалистов в этих отраслях стало гораздо сложнее, утверждают эксперты.

Кадровый голод затронул не только офисных клерков, но и другие отрасли — например, строительный сектор. В отличие от американской, которой более-менее удалось справиться с кризисом 2022 года, в британской строительной отрасли с проблемой найма новых сотрудников столкнулись почти половина работодателей. Схожая ситуация была зафиксирована и в производственном секторе — в этой отрасли о недостатке кадров заявили представители 28 процентов компаний. Проблем местному рынку труда добавляет то, что выпускники местных университетов все чаще стали получать работу, не требующую высшего образования. Согласно данным аналитиков Института финансовых исследований, за последние 30 лет доля таких выпускников в королевстве выросла с 31 до 42 процентов. Это могло быть вызвано общим ускорением темпа жизни и увеличением ее стоимости. При таких условиях потребность в «быстрых» деньгах обычно перевешивает стремление к совершенствованию навыков и получению профильной работы.

Дефицит высококвалифицированных кадров привел к парадоксальной ситуации на британском рынке труда. Например, нехватка сотрудников в обрабатывающей отрасли открыла людям без высшего образования путь к хорошо оплачиваемой работе. Такая тенденция затронула, в частности, компании в северной и центральной частях Великобритании. Это может привести к снижению качества выполняемых работ и росту издержек руководства.

Больше работы за те же деньги

Если в Великобритании с угрозой роста из-за нехватки квалифицированных работников заявляли в основном представители малого и среднего бизнеса, то в странах Евросоюза (ЕС) с острым кадровым голодом столкнулись и крупные предприятия. Так, согласно результатам ноябрьского опроса аналитиков социологической службы «Евробарометр», в высокой потребности в топовых кадрах признались 72 процента представителей крупного бизнеса. Подобная проблема характерна для всех категорий МСП: о сложностях с поисками высококвалифицированных кадров заявили 53 процента микропредприятий, 65 процентов малых компаний и 68 процентов средних фирм.

Самую острую нехватку аналитики зафиксировали в технологическом секторе. Речь идет о дефиците механиков, инженеров и лаборантов.
С трудностями в поисках таких работников столкнулись 42 процента малых и средних европейских компаний. Проблемы сохраняются и с наймом специалистов по работе с клиентами (администраторов, консультантов по продажам). Об отсутствии требуемого уровня навыков у подобных кандидатов заявили 23 процента респондентов. В каждой пятой европейской компании указали на проблему с наймом разработчиков и технологических исследователей. Еще 18 процентов местных компаний столкнулись с трудностями при поиске высококлассных IT-специалистов.

Последствия острой нехватки квалифицированных кадров для европейского бизнеса сложно переоценить, считают эксперты. Сохраняющийся в регионе кадровый голод приведет к значительному наращиванию нагрузки на уже задействованных сотрудников, а вот их зарплата вряд ли резко поднимется из-за увеличения издержек бизнеса в связи с инфляцией и ростом цен на энергоносители. Так, 48 процентов респондентов заявили, что их сотрудники уже столкнулись с переработками. Нехватка квалифицированных сотрудников также может ударить по объемам продаж малых предприятий. Почти в каждой третьей (31 процент) компании заявили о негативном влиянии кадрового голода на расширение сбыта продукции. В числе наиболее распространенных рисков также оказались снижение общей прибыли и рентабельности (по 25 процентов), рост производственных затрат (23 процента), падение качества выпускаемой продукции (22 процента) и сокращение инновационных разработок (8 процентов).

Основная проблема экономики

Если в западных странах нехватка квалифицированных работников пока еще носит острый, но все же не экзистенциальный характер, то в России проблема кадрового голода в последнее время приобрела угрожающие масштабы. О жестком кризисе говорят все — от высокопоставленных чиновников до руководителей компаний. Глава Центробанка Эльвира Набиуллина еще в начале ноября заявляла, что в российской экономике почти не осталось свободных рабочих рук. Кадровый голод усиливается на фоне рекордно низкой безработицы, которая оценивалась в три процента. К началу осени «трудового резерва» фактически не осталось: большинство россиян уже задействованы на производстве и в других секторах экономики.

Министр экономического развития Максим Решетников счел аномально низкую безработицу в стране тормозом для роста ВВП. Как и Набиуллина, он назвал острый кадровый голод главной проблемой российской экономики. «Три процента безработицы все-таки для нас — аномально. Это уже точно тормоз для развития экономики, а не какой-то плюс», — посетовал министр. При этом дефицит кадров фиксируется как на количественном, так и на качественном уровне. Кадровый кризис уже привел к опережающему росту зарплат в ряде отраслей. В условиях жесткой нехватки человеческого капитала работодатели готовы идти на все, чтобы заполучить ценного кандидата в свой штат.

По мнению главы ЦБ, наиболее острая ситуация с наймом высококвалифицированных кадров наблюдается в секторах машиностроения и химической промышленности. Однако эта проблема характерна и для других отраслей. Так, первый заместитель главы Министерства сельского хозяйства (Минсельхоза) Оксана Лут заявляла об острой нехватке резервов в аграрно-промышленном комплексе (АПК). Этому сектору не хватает 200 тысяч работников. При этом обстановка усугубляется не самым высоким размером зарплат. «Ситуация с кадрами в АПК наиболее критична среди других отраслей, потому что у нас практически нигде нет зарплаты выше средней по региону», — посетовала Лут. Если не решить проблему кадрового голода в ближайшие шесть лет, ситуация в АПК может стать патовой, заключила она.

Не лучше обстоят дела с наймом высококвалифицированных кадров и в IT-секторе. Председатель правления банка «Тинькофф» Станислав Близнюк назвал «жутким» дефицит работников в этой отрасли. Еще одной проблемой сектора он счел ухудшение качества доступных на российском рынке кадров. По словам Близнюка, топовый программист в настоящее время получает пять-семь предложений за три дня. В этих условиях неудивительно, что российские работодатели не первый год продолжают повышать зарплаты айтишникам. По итогам 2022 года средний уровень окладов вырос на 19 процентов, а с января по октябрь 2023-го он увеличился еще на 10-15 процентов.

Однако даже такой способ заманивания высококвалифицированных сотрудников пока не помогает справиться с нехваткой топовых кадров, значительная часть которых уехала из России после объявления частичной мобилизации. К массовому возврату релокантов не привели пока даже программа льготной ипотеки от Минцифры и гарантированная отсрочка от призыва. Только в 2022 году из страны уехали около 100 тысяч айтишников. По данным hh.ru, к концу июня 2023-го в Россию вернулся лишь каждый пятый IT-релокант. То есть за последний год отрасль потеряла около 80 тысяч высококлассных специалистов. И это только по официальным данным.

С еще большими проблемами столкнулись представители российской промышленности. Уровень кадрового голода на подобных предприятиях достиг рекордного с 1996 года показателя. В общей сложности 42 процента руководителей компаний в этом секторе указали на нехватку сотрудников. К июлю 2023 года избыточность кадров испытывали лишь два процента промпредприятий. При этом кадровый кризис в промышленной отрасли наблюдался еще в разгар пандемии коронавируса. Ближе к ее окончанию, в январе 2022-го, о нехватке сотрудников сообщали в каждой четвертой промышленной организации. Введение же международных санкций, частичная мобилизация, все больший акцент на импортозамещение и наращивание объемов гособоронзаказа лишь усугубили кадровый голод в отрасли, пришли к выводу аналитики Института Гайдара.

По итогам первого квартала о рекордном дефиците кадров в подавляющем большинстве российских отраслей сообщили в Центробанке. В апрельском «Мониторинге предприятий» регулятор указал на самый низкий с 1998 года уровень обеспеченности работниками. Наиболее острую нехватку кадров испытывают обрабатывающие производства, предприятия промышленности, водоснабжения, добычи полезных ископаемых, а также транспортировки и хранения. К концу сентября о нехватке кадров заявили уже 91 процент российских работодателей. В половине компаний тогда жаловались на острый дефицит массового персонала, продавцов, операторов и водителей.

Тенденция продолжилась и осенью 2023 года. В октябрьском обзоре Центробанк сообщил о минимальной с начала пандемии коронавируса кадровой обеспеченности российских предприятий. Проблема затронула все основные сектора, включая промышленность и АПК.

Структурная перестройка

Нехватка работников поразила большинство отраслей экономики — от сферы услуг до технологического сектора. Согласно оценкам Минпромторга, обрабатывающей промышленности еще в середине июля не хватало 660 тысяч квалифицированных специалистов. В Минздраве заявляли о дефиците 26,5 тысячи врачей и около 50 тысяч среднего медицинского персонала. Нехватка кадров затронула даже вахтовиков, средний размер зарплаты которых и раньше был на достаточно высоком уровне.

На этом фоне дефицит учителей выглядит не таким пугающим (11 тысяч, как уточняла вице-премьер Татьяна Голикова). Но здесь настораживает другое. Из 1,3 миллиона российских педагогов лишь 150 тысяч находятся в возрастной категории до 30 лет. То есть уже в среднесрочной перспективе нехватка учителей в стране может значительно вырасти. В Высшей школе экономики (ВШЭ) указали на острую кризисную ситуацию с наймом высококвалифицированных сотрудников в автопроме и производстве транспортных средств, электрического оборудования и нефтепродуктов.

Кадровая ситуация в России усугубляется рядом внешних и внутренних факторов. Например, структурная перестройка экономики в период действия самых масштабных в истории международных санкций требует привлечения к работе гораздо большего количества рабочей силы. В то же время уровень производительности труда в России на протяжении последних десятилетий кратно отставал от показателей ведущих стран. С учетом международных санкций и ограниченного доступа к технике разница увеличилась в еще большей степени. Производительность труда в России весной 2023 года оценивалась на уровне 30 тысяч долларов. Для сравнения: в США показатель в пять раз выше (150 тысяч), в Германии — в три раза (90 тысяч). При сохранении действующих темпов роста для достижения уровня ФРГ России потребуется 50 лет, а уровня США — 120 лет, предупреждают эксперты.

Подобное соотношение означает, что решить проблему кадрового голода в стране при помощи собственных резервов точно не удастся. В условиях, когда рост производства во многом обеспечивается увеличением гособоронзаказов, а одним из немногих социальных лифтов в стране является армия (ежемесячные выплаты контрактникам — от 204 тысяч рублей против средней реальной зарплаты в 71,2 тысячи), многие высококвалифицированные сотрудники продолжат переходить на крупные военные заводы, тем самым увеличивая нехватку работников в других отраслях, или вовсе уходить на фронт в надежде расплатиться по долгам или ипотеке (на конец первого полугодия почти каждый третий россиянин считался заемщиком).

Мигранты — не панацея

Одним из популярных вариантов решения проблемы кадрового дефицита стало массовое привлечения мигрантов. Об этом, в частности, говорил глава Минэкономразвития Решетников. «Центральная Азия — активно растущий регион, где много рабочих рук. (…) Эти рабочие руки эффективны, они нужны экономике», — утверждал он. На фоне острого кадрового дефицита к подобной схеме обратились и в одной из крупнейших российских продуктовых сетей «Магнит». В начале ноября ретейлер запустил в качестве эксперимента программу набора персонала из граждан других государств. Как уточнили в пресс-службе ретейлера, на первом этапе компания привлечет 40 граждан Узбекистана для работы в распределительном центре в Татарстане. В сети пообещали обеспечить граждан среднеазиатской страны бесплатным жильем и питанием до получения трудовых патентов, а также помочь с оформлением документов и подготовкой к экзамену по русскому языку.

Эта мера во многом является вынужденной и обусловлена нехваткой трудовых ресурсов на российском рынке. «Магнит» здесь не является исключением. У отдельных торговых ретейлеров недокомлект линейного персонала доходит до 30-50 процентов. Однако массовое привлечение мигрантов для работы на складах, в сфере логистики или за прилавками вряд ли поможет решить проблему нехватки кадров. Для решения этой проблемы с учетом размера крупнейших российских сетей потребуются не несколько десятков мигрантов из СНГ, а десятки тысяч приезжих. Более того, для массового привлечения сотрудников из ближнего зарубежья российским ретейлерам придется сначала выиграть конкуренцию за рабочую силу у Китая, Южной Кореи и других государств, которые уже давно присматриваются к Средней Азии. Без серьезного повышения зарплат заманить эти кадры будет крайне сложно. В то же время резкое увеличение окладов неизбежно приведет к росту издержек сетей, которые и без того столкнулись с падением рентабельности, и, как следствие, — к наращиванию розничных цен на продукты первой необходимости. На этот шаг крупнейшие торговые сети вряд ли готовы пойти, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания со стороны представителей Федеральной антимонопольной службы (ФАС).

Но даже если предположить, что эксперимент по массовому ввозу мигрантов из Средней Азии окажется успешным, они все равно не решат куда более серьезную проблему нехватки высококвалифицированного персонала. В отличие от США, где значительная часть мигрантов отличается высоким уровнем ассимиляции и претендует на высокооплачиваемые должности, в России и Евросоюзе приток граждан из других государств носит иной, во многом вынужденный характер: люди бегут от войн и конфликтов. Конечно, есть и исключения из правил, но в большинстве своем их навыки позволяют им закрепиться в лучшем случае в секторе услуг, в худшем — претендовать на получение пособия по безработице и других социальных льгот. В России основной приток мигрантов традиционно шел преимущественно из Средней Азии, и это в основном низкоквалифицированный персонал. Для привлечения же высококлассных сотрудников из-за рубежа России остро не хватает ресурса «мягкой силы», тем более — в условиях международных санкций.

Еще одним вариантом решения проблемы кадрового голода может стать труд заключенных. Их работу используют в самых разных отраслях — от пошива униформы для полицейских, спасателей, сотрудников медицинских учреждений и военных до сборки электроники и мебели. Однако с 2018 года суммарная численность заключенных начала резко снижаться. Если пять лет назад в колониях находилось почти 700 тысяч человек, то на начало октября 2023-го — лишь 266 тысяч. Этого не хватит даже для покрытия дефицита в отдельно взятой отрасли. Для сравнения: нехватка высококвалифицированных кадров только в IT-секторе к осени 2023 года оценивалась в миллион специалистов. Не говоря уже о том, что труд заключенных, как и мигрантов, в основном используется для выполнения работ, не требующих высокой квалификации.

Массовая переориентация

Более действенным методом борьбы с дефицитом сотрудников высокой квалификации выглядят программы массового переобучения. Согласно оценке аналитиков Агентства трансформации и развития экономики (АТРЭ), для утоления кадрового голода необходимо переобучить 25 миллионов россиян, или почти шестую часть населения страны. Эксперты предложили в течение ближайших шести лет проводить в стране программы дообучения и переобучения сотрудников — по 4,2 миллиона человек в год. Профессиональная переподготовка может охватить 2,2 миллиона россиян в возрасте 25-35 лет, 1,2 миллиона работников отраслей с минимальной оплатой труда, 300 тысяч инвалидов 3-й группы, военных в запасе, женщин в декрете и другие категории граждан.

Все большую поддержку в последнее время стали получать и методы наставничества. При такой форме обучения более опытный и квалифицированный работник передает свои знания и навыки коллеге с меньшим опытом. За последние несколько лет подобные программы ввели 31 процент российских предприятий в несырьевых отраслях, а еще 36 процентов хотят запустить такую форму обучения в ближайшем будущем. О пользе подобного метода повышения квалификации сотрудников заявили в 60 процентах компаний. По мнению экспертов, такая система обучения персонала поможет справиться с кадровой текучкой на предприятиях и увеличить производительность труда сотрудников.

Однако стоимость организации профессиональной переподготовки сотрудников обходится руководителям российских компаний в круглую сумму, сетуют эксперты. Ежегодные средние расходы на такие цели оцениваются в несколько десятков миллиардов рублей. При этом ожидаемый эффект от этих вложений работодатели получают лишь при должном уровне заинтересованности сотрудников.

Снизить риски для руководителей российских компаний мог бы налоговый механизм, активно использующийся в Великобритании.
В Соединенном Королевстве работодатели, чьи ежегодные счета по оплате труда превышают три миллиона фунтов стерлингов, должны уплачивать в «цифровой фонд» налог на обучение персонала в размере 0,5 процента от общего платежного счета компании. В дальнейшем предприниматели могут пользоваться денежными средствами из этой «кубышки» для переобучения сотрудников. Такой налог покрывает основную часть расходов предприятий на корпоративное обучение. С учетом растущего кадрового голода эта мера помогла бы компаниям по всему миру выйти из тупикового положения, при котором стремление к росту нивелируется кадровым дефицитом и ограниченными навыками сотрудников, пришли к выводу в Федерации малого бизнеса Великобритании.