Инновации в медицине за последние десятилетия стали ключевым фактором в улучшении качества жизни миллионов людей по всему миру. Люди, страдающие системными неизлечимыми заболеваниями, получили возможность вести обычную жизнь, которая за небольшими ограничениями ничем не отличается от здоровой. Однако пациенты опасаются, что могут лишиться современной терапии по экономическим или административным причинам. Как отмечают во Всероссийском союзе пациентов, к ним в последнее время стали чаще поступать жалобы на необоснованную замену терапии, не связанную с медицинскими показаниями. Подробности — в материале «Ленты.ру».
Качество жизни
Петру Федорову из Санкт-Петербурга — 35 лет. У него гемофилия А в тяжелой форме. Диагноз ему поставили в четыре месяца. Мать заметила, что после того как брала малыша на руки, у него на теле появлялись синяки. Родители обратились к врачу и узнали о страшном диагнозе.
Гемофилия — наследственное заболевание, связанное с нарушением функции свертывания крови. В России самый известный пациент с гемофилией — цесаревич Алексей. Из истории царского сына все знают, что гемофилия — неизлечима. Женщины чаще являются носителями гена, болеют же мужчины.
Но если сто лет назад диагноз «гемофилия» означал непродолжительную жизнь, полную ограничений, и инвалидность, сейчас наука продвинулась далеко вперед. Появились лекарства, повышающие свертываемость крови и останавливающие кровотечения в случае травмы. Препараты все время совершенствуются
По словам Петра Федорова, два года назад ему предложили попробовать инновационную схему лечения. И его жизнь кардинально изменилась.
«Старая терапия в зависимости от состояния пациента эффективна от нескольких часов до нескольких дней, — поясняет Петр. — Новая — может держать эффект несколько недель».
На старой терапии пациент вынужден несколько раз в неделю сам себе делать внутривенные инъекции. А новая терапия — это один подкожный укол раз в две-четыре недели, что несравнимо проще, удобнее и менее болезненно. Инъекции меньше объемом, а эффективность их гораздо выше.
Фото: Роман Яровицын / Коммерсантъ
«У меня сейчас синяков, гемартрозов нету, — рассказывает Петр Федоров. — А раньше эти осложнения были постоянными. Кровоизлияние в сустав — это значит, что ты из нормальной жизни выпадешь на неделю-две. Во время лечения нежелательно двигать эту конечность».
Гемофилия не сводится просто к кровотечениям от небольших порезов. Главная опасность заключается во внутренних кровотечениях, которые, хотя и незаметны внешне, могут серьезно повредить суставы из-за накопления железа в хрящах. Это может привести к хромоте, артриту и проблемам с суставами, которые потребуют их замены. Гемофилия может вызвать инвалидность уже в юном возрасте.
Как подчеркивают пациенты, новая схема терапии дает совершенно другое качество жизни. Петр Федоров утверждает, что у него появилось больше свободного времени, что позволяет теперь быть более продуктивным, и это предоставляет возможности для реализации различных проектов. Он ведет обычную жизнь. Организует тренинг-игры для предпринимателей, параллельно консультируя по вопросам финансовой грамотности. Ранее он создавал производство мебели из массива дерева и сеть по посуточной аренде в Санкт-Петербурге.
«Ты практически забываешь, что болеешь, чувствуешь себя здоровым, с минимальными ограничениями, — продолжает Петр. — Я занимаюсь спортом, путешествую. Раньше, чтобы куда-то поехать даже на день-два, необходимо было повсюду таскать с собой термосумку с инъекциями. Сейчас все несравнимо проще».
По словам Федорова, в последнее время пациенты с гемофилией начали переживать за свое будущее, ходят настойчивые слухи о том, что вполне вероятно их снова переведут на старые препараты. Он считает, что возврат к старым методикам лечения станет катастрофой для многих больных.
Пациенты с многими неизлечимыми хроническими болезнями — в основном молодые и активные люди, которые при надлежащей терапии могут приносить пользу обществу, создавать семьи и рожать детей
Заведующая городским центром по лечению гемофилии Санкт-Петербурга, кандидат медицинских наук Татьяна Андреева отмечает, что гемофилия была включена в программу ВЗН [высокозатратные нозологии] в 2008 году. Это дало возможность за счет федерального бюджета обеспечивать всех пациентов с этим диагнозом необходимыми препаратами.
Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ
Как подчеркивает врач, за последние 15 лет результаты лечения пациентов с гемофилией значительно улучшились. Благодаря программе ВЗН и внедрению инновационных препаратов в медицинскую практику удалось практически исключить кровотечения у пациентов с гемофилией.
«Все это принципиально приблизило пациентов с гемофилией к жизни обычных людей, дало возможность им быть более активными, социально полезными и независимыми от тяжелого заболевания, — заявила во время выступления на VI Всероссийском форуме по орфанным заболеваниям гематолог Татьяна Андреева. — Перевод пациентов с инновационных препаратов на старые подходы терапии является недопустимым и может ухудшить текущее состояние и качество жизни данной группы пациентов»
Расходы вместо экономии
Сопредседатель Всероссийского союза пациентов Юрий Жулев подтверждает, что «множество пациентов с хроническими заболеваниями, начиная с сахарного диабета и заканчивая гемофилией, сталкиваются с немедицинскими переключениями с одного препарата на другой». По его словам, это, как правило, связано с административными или экономическими причинами.
«Чтобы обеспечить конкуренцию, закупки лекарств в рамках государственных тендеров идут по МНН [международное непатентованное наименование], а не по торговому наименованию, — поясняет Жулев. — Чаще всего контракты с поставщиком заключаются на относительно короткий срок — новые конкурсы могут проводиться ежеквартально и ежемесячно, а значит, и производитель препарата может меняться».
Анастасия Татарникова, председатель автономной некоммерческой организации (АНО) «Центр экспертной помощи по вопросам, связанным с редкими заболеваниями («Дом Редких»)», заметила, что за последний год на их горячую линию увеличилось количество обращений от пациентов с легочной артериальной гипертензией с жалобами из-за перевода на терапию дженерическими (не оригинальными) препаратами. При их приеме у людей часто возникают побочные эффекты.
Как поясняет Татарникова, для лечения легочной артериальной гипертензии в России имеется широкий спектр лекарственных препаратов и большое количество дженериков, которые уже длительное время положительно применяются. В целом появление как новых оригинальных, так и дженерических препаратов положительно сказывается и на доступности лечения, и на его эффективности.
«Но бывают и негативные моменты, — говорит она. — В регионах, по нашим наблюдениям, не всегда качественно ведется работа по отслеживанию эффективности и безопасности терапии, и далеко не всегда специалисты подают необходимые извещения [о нежелательных явлениях и побочных эффектах] в Росздравнадзор. Как следствие, это негативно сказывается на качестве лечения больных и фактически является неэффективной тратой бюджетных средств».
Кирилл Куляев, главный юрист АНО «Дом Редких», считает, что не все препараты в рамках одного МНН равнозначны по эффективности. Приобретение более дешевых лекарств по Федеральному закону №44-ФЗ на государственных аукционах, направленных на сбережение средств, часто приводит к неэффективности лечения и ухудшению состояния пациентов. В результате возникает необходимость в дополнительной терапии и использовании комплексного подхода, требующего дополнительного финансирования, которое может превышать сэкономленные ресурсы.
Фото: Алексей Смагин / Коммерсантъ
С неожиданными заменами терапии сталкиваются и пациенты с рассеянным склерозом. Иногда пациента могут необоснованно — то есть без медицинских показаний — переключить на другой препарат.
«И если так происходит, для пациента это риск и стресс, — считает Марина Валюх, президент пациентской организации по рассеянному склерозу «Опора-М» в Санкт-Петербурге, вице-президент ОООИБРС по работе с регионами. — Если пациент хорошо себя чувствует на этой терапии, менять лечение без медицинских показаний нельзя. Для организма пациента это может быть большим стрессом, в том числе и по причине вероятности побочных эффектов, меньшей эффективности и самого восприятия лечения пациентом (страх перед неизвестностью). Даже в пределах одного МНН могут быть разные эффективность и побочные эффекты, что, конечно, нужно обязательно фиксировать в фармаконадзоре — непереносимость или неэффективность у конкретного пациента».
«У меня на фоне терапии сейчас состояние стабильное, нет новых обострений. И конечно, если препарат мне подходит, все хорошо, то я бы хотела продолжать лечение этим препаратом, — говорит Ольга П. из Санкт-Петербурга. Она уже десять лет болеет рассеянным склерозом. — Решение о смене терапии должно приниматься только на основании медицинских показаний».
Главное — здоровье пациента
По мнению сопредседателя Всероссийского союза пациентов Юрия Жулева, переход на новые препараты всегда вызывает стресс у пациентов, особенно когда текущая терапия эффективна. Он отмечает, что отсутствие проверенных данных о рисках таких переключений и мониторинга их последствий является серьезной проблемой для пациентов.
Фото: Александр Погожев / Коммерсантъ
Каждое изменение лечения требует тщательного подбора и контроля дозировки, зачастую при участии врача, что может потребовать госпитализации.
«Дело не только в консерватизме человека, но и в том, что нет оценки рисков такого переключения и мониторинга последствий, — замечает Жулев.— А ведь по многим заболеваниям каждый раз, когда происходит смена терапии, требуется подбор и адаптация дозы препарата с обязательным участием врача, иногда в условиях стационара»
В итоге, как полагает эксперт, немедицинские переключения могут не только негативно сказаться на качестве лечения, но и в дальнейшем привести к дополнительным бюджетным тратам в связи с необходимостью применения пациентами вспомогательных препаратов.
Во Всероссийском союзе пациентов предлагают заключать контракты с победителями тендеров на более продолжительный срок, как минимум на год. Это позволит обеспечить пациентам стабильное использование конкретных препаратов, особенно в случаях заболеваний, требующих индивидуального подбора лекарств и подверженных возможным осложнениям.
«Подчеркну, что речь не идет о противостоянии дорогих и дешевых препаратов, оригиналов или дженериков, — заключает Юрий Жулев. — Важен более-менее длительный срок приема пациентом конкретного лекарства, чтобы была возможность составления курсовых терапий. Закупка лекарств — не закупка гвоздей, это несколько разные истории. Давайте все-таки к человеческим жизням относиться более бережно».