«Говорить об этом нельзя» Большинство жертв насильников в России — дети. Почему их не могут защитить?

В России дети намного чаще, чем взрослые, становятся жертвами разных форм сексуализированного насилия. Число таких преступлений растет. Недавнее исследование показало, что чаще всего мишенью становятся девочки в возрасте от 7 до 12 лет, а насильниками — знакомые им взрослые мужчины. В новой федеральной Стратегии комплексной безопасности детства эта проблема обозначена, но пути решения нет. Специалисты настаивают на введении уроков интимной безопасности в школе, но из учебников ОБЖ, наоборот, пропало даже упоминание о такого рода насилии, так как это пересекается с темой табуированного секспросвета. «Лента.ру» попыталась разобраться, как можно защитить российских детей.

***

В Новый год, 1 января 2024 года, в псковской деревне Полоное пьяный 24-летний мужчина отвел знакомую ему 11-летнюю девочку к заброшенному зданию, где изнасиловал и задушил.

На следующий день, по данным Следственного комитета России, он покинул деревню, попытавшись замести следы преступления. В конце марта мужчину поймали и заключили под стражу, предъявив обвинение.

Почти такой же случай произошел в городе Сим Челябинской области в июле прошлого года. Тогда 37-летний пьяный мужчина вывез в лес тоже хорошо знакомую 11-летнюю подругу дочери. Там он ее изнасиловал и убил с особой жестокостью, после чего попытался скрыть следы преступления.

Суд назначил виновному наказание в виде 23 лет лишения свободы, с отбыванием первых 5 лет в тюрьме, затем в исправительной колонии строгого режима. Матери погибшего ребенка присудили миллион рублей в качестве возмещения морального вреда.

Схожесть этих случаев — не простое совпадение, а тенденция. Исследование #НЕТАБУ, проведенное Академией безопасности Ольги Бочковой и Консорциумом женских НПО, показало, что чаще других рискуют стать жертвами сексуализированного насилия девочки в возрасте от 7 до 12 лет (43,8 процента от всех эпизодов), причем более 50 процентов насильников — знакомые или даже родственники жертв (что близко к данным ВОЗ, согласно которым от 60 до 80 процентов подобных преступлений совершаются знакомыми).

«Все это опровергает представление, которое все еще бытует в обществе, что вот, она шла где-то в короткой юбке ночью и сама напросилась», — отмечает Бочкова.

По статистике МВД за 2014-2020 годы в отношении несовершеннолетних девочек совершается подавляющее большинство преступлений против половой неприкосновенности (75 процентов от общего числа).

Кроме того, с 2019 по 2021-й (за 2022-2023-й данных пока нет) число этих преступлений ощутимо росло: 14,7 тысячи, 15,8 тысячи, 16,8 тысячи в год.

В сентябре 2021 года о проблеме роста сексуализированного насилия в отношении детей высказалась уполномоченная при президенте Российской Федерации по правам ребенка Анна Кузнецова. Она отметила, что в этой сфере увеличивается рецидивность, то есть совершение повторных нападений теми, кто за подобное уже отсидел.

«С 2018 года в Государственной Думе на рассмотрении находится законопроект. Он предусматривает пожизненное наказание для педофилов и другие меры, которые должны повысить защищенность детей, — говорила тогда детский омбудсмен. — Мы участвовали в разработке документа, получили поддержку многих ведомств. Какие еще аргументы нужно привести? Одно странно: с кем же мы боремся все эти годы? Для кого еще не понятно, зачем этот документ?»

Кроме того, Кузнецова рассказала о разработке многолетней федеральной стратегии комплексной безопасности детства.

«Да, мы будем идти всеми возможными путями и добьемся нужных решений. В стратегии будет предусмотрено и обучение детей безопасному поведению, что делать, если к ним обратился незнакомец», — подчеркнула омбудсмен.

В мае 2023 года такой стратегический документ на период до 2030 года был подписан.

В главе об оценке ситуации говорится, что «статистика преступлений, совершенных в отношении детей, показывает, что их большую часть составляют преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности». Следом определена необходимость профилактики и пресечения «преступлений в отношении детей, в том числе направленных против их половой неприкосновенности».

Однако в числе критериев оценки уровня безопасности детей, по которым будет отслеживаться качество реализации этой стратегии, и далее по документу тема половых преступлений уже никак не фигурирует. При этом прописаны такие показатели, как «численность молодежной аудитории, пользующейся интернет-контентом, направленным на укрепление общероссийской гражданской идентичности и духовно-нравственных ценностей» или «количество зарегистрированных преступлений по фактам неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, сопряженных с жестоким обращением с несовершеннолетним (статья 156 УК РФ)».

Таким образом, считают правозащитники, сексуализированное насилие, указанное в качестве проблемы в первой части стратегического документа, просто выпало из него, когда речь дошла до критериев оценки и преследуемых целей.

Недетская тема

Так совпало, что тема сексуализированного насилия исчезла и из российского учебника ОБЖ (речь о пособии для 9 класса за 2023 год под редакцией Егоровой). Однако в учебнике ОБЖ для девятиклассников под редакцией Вангородского за 2011 год, хоть и весьма специфично, эта тема присутствовала.

В частности, в главе, посвященной безопасному поведению в криминогенных ситуациях, был параграф «О безопасности девушек». В этом небольшом отрывке, помимо перечисления уголовных статей о половых преступлениях, содержалась масса спорных размышлений и советов авторов (касаемо коротких юбок и прочего), которые тем не менее могли бы использоваться хорошим педагогом для обсуждения темы в классе.

Возможно, эта тема исчезла, чтобы не создавать даже намека на уроки полового воспитания, которые многие в России считают развращением детей.

«Я с трудом себе представляю, что я своего ребенка когда-то бы отдала в школу и там бы просила учительницу говорить о сексуальном воспитании», — заявила еще в 2019 году министр образования России Ольга Васильева, подчеркнув, что ответственность за такого рода воспитание лежит на родителях.

Частное половое воспитание

Исследование #НЕТАБУ показало, что получившие половое воспитание девочки с меньшей вероятностью попадали в ситуации сексуализированного насилия, а в случае угрозы — с большей вероятностью могли насилия избежать.

Проблема в том, что преступник зачастую преподносит самому ребенку совершаемые над ним действия как некую игру, добавляя, что «все так делают» и прочие обороты, а ребенок не может понять, так это или нет, если ему никто ничего ранее не объяснял.

«Родителей дошкольников мы учим, как с детьми общаться, а детей с 4 лет начинаем потихонечку учить правилам безопасности: неприкосновенность тела, правила поведения с незнакомыми, безопасная дружба. Мы не заходим в ту тему, в которую по закону нельзя заходить. В этом нет необходимости, — объясняет Ольга Бочкова. — Ведь мы рассказываем про безопасность. "Правило купальника" — никто не имеет права трогать те части тела, которые прикрываются купальником, кроме ситуаций гигиены и здоровья с разрешения родителей. Про дистанцию. Говорим, как распознать опасные манипуляции, как и у кого просить помощи. И родителям рассказываем все то же самое».

В разговоре с детьми постарше, которые могут гулять или ходить в школу без сопровождения родителей, уже разбирается тема опасных мест и ситуаций, без устаревших «темных переулков и коротких юбок», ведь есть места и ситуации опаснее.

К примеру, подъезды и лифты. Согласно результатам исследования #НЕТАБУ, там нападения происходят почти два раза чаще, чем ночью на улице (10 и 6 процентов соответственно). «Но намного чаще подобные эпизоды происходят дома у пострадавших или дома у авторов насилия», — отмечает Бочкова. При этом в учет не идут эпизоды, совершаемые онлайн.

Обучая своих детей безопасности, продолжает она, необходимо концентрироваться не на том, что нельзя делать, а на том, что делать надо. То есть бесполезно говорить: не ходи, не разговаривай, не садись. Гораздо эффективнее объяснять, как действовать: откажись делать то-то, уйди туда-то.

Преступнику не нужно становиться большим специалистом, чтобы манипулировать ребенком, так как на его авторитет, как на авторитет любого взрослого человека, уже работает весь социум и существующие в нем стереотипы: взрослый всегда прав, взрослого надо слушаться и взрослому надо помогать.

Эти стереотипы преодолеть не легче, чем страх родителей говорить с детьми о сексуальной безопасности, уверена собеседница «Ленты.ру». У матерей и отцов, с которыми никто о подобном не говорил в детстве, есть закономерный страх травмировать ребенка. Это чувство возникает от непонимания, какую информацию можно дать и как ее подать, а также от непонимания того, как это может помочь ребенку.

«Родители боятся, что как только скажешь ребенку слово "секс", так он сразу пойдет это пробовать, ну или он просто ничего не поймет. Но, во-первых, это заблуждение. Во вторых, для базовых правил безопасности слово "секс" не нужно», — говорит Ольга Бочкова.

Тем, кто намерен обучать интимной безопасности детей самостоятельно, стоит знать, что одной только теории будет недостаточно. Потребуются регулярные тренировки, как бы странно это на первый взгляд ни звучало.

«Ты ребенка купать ведешь — и уже можешь с ним говорить об этом: ты моешься сам, а я буду стоять в стороне, так как это твои интимные органы — только ты к ним прикасаешься, — приводит пример собеседница «Ленты.ру». — Или ребенок переодевается в комнате, а родитель выходит в коридор — это тоже культура интимной безопасности».

Также уместно спрашивать ребенка, можно ли его обнять и поцеловать, а не делать это бесцеремонно на правах родителя: «Не хочешь? Тогда не буду».

Молчаливые жертвы

Чаще всего дети рассказывают об эпизодах сексуального насилия, жертвами или очевидцами которых они стали, не родителям, а своим друзьям или подругам.

Главные причины, почему дети молчат, — страх осуждения и обвинения, непонимание, что произошло. Еще одна неочевидная причина (на нее указало 13 процентов участников исследования #НЕТАБУ) — боязнь за родителей. Дети думают, что те расстанутся или мама как-то пострадает, а еще за то, что папа что-то сделает с насильником и попадет в тюрьму (а кроме того, может быть жалость к автору насилия, страх за него, если это близкий человек, родственник).

Это связано с особенностями детского возраста. У ребенка долго длится эгоцентричное состояние, когда он считает себя причиной всего, что с ним происходит.

А многие дети (20 процентов) просто боятся, что им не поверят.

Часто, если ребенок рассказывает что-то серьезное взрослому, его слова начинают перепроверять, что логично, ведь взрослому проще выслушать другого взрослого. Но ребенку кажется, что его хотят поймать на лжи.

Кроме того, в ситуациях сексуализированного насилия действует еще и мощная психологическая защита — отрицание. Взрослый защищается, думая, что ситуации не могло произойти. По всем этим причинам дети и обращаются за помощью и советом к сверстникам.

«Обращение переживших насилие к сверстникам подтверждает необходимость изучения правил интимной безопасности всеми детьми, — говорит Ольга Бочкова. — Родители часто говорят, что у них благополучная семья, которая с этим не столкнется. Однако наше исследование показывает, что возможность столкнуться с сексуализированным насилием не зависит от благополучия. Кроме того, вы можете максимально контролировать все происходящее с ребенком и так далее, но что он будет делать, если к нему обратится друг или подруга и расскажет о своем опыте?»

Таким образом, любое частное образование все равно упирается в потолок, который ему создает отсутствие общего образования. Примечательно, что во время одного из круглых столов, участницей которого была Бочкова, специалисты из разных сфер — юристы, преподаватели биологии и ОБЖ, сотрудники МЧС, специалисты по поиску пропавших детей из «Лизы Алерт» — все вместе сошлись на том, что информации об интимной безопасности, которая сегодня дается детям в школе, в любом случае недостаточно.

Юристка Консорциума женских неправительственных объединений Татьяна Белова вспоминает, как узнала о понятии «телегония» раньше, чем о реально существующих и важных для любой женщины вещах.

«На практике бывает так, что учитель ОБЖ сам, в свободное время проводит такие уроки по безопасности в частном формате», — резюмирует Бочкова.

Попытка назвать такие занятия уроками интимной безопасности, чтобы они не воспринимались как скандально известный секспросвет, тоже, по ее словам, не увенчалась успехом — общественникам навстречу не пошли.

«Педофилы стали чаще убивать»

В январе 2022 года в силу вступил закон о пожизненном наказании для педофилов-рецидивистов. Криминалист и бывший оперативник МВД России Михаил Игнатов назвал это реакцией на рост нападений на детей и возросшей жестокостью, с которой они совершаются. «Педофилы стали чаще убивать своих жертв, чтобы те не могли их опознать. Типичный преступник боится, что ребенок расскажет о нападении родителям, те заявят в полицию — и это закончится для него тюрьмой», — сказал Игнатов.

Однако одним ужесточением наказания, по его словам, эту проблему не решить. Такие преступники зачастую действуют медленно и планомерно: устраиваются работать ближе к детям, втираются к ним в доверие. Выявить подобное полиции не под силу — об этом, как правило, узнают бдительные родители, педагоги и компетентные школьные психологи.

«Нужно воспитывать детей так, чтобы они в каждом постороннем человеке, который к ним подходит, видели потенциальную угрозу», — отметил криминалист.

Таким образом, полное замалчивание сексуальных и половых вопросов в школьном образовании оказывается на руку только педофилам.