В конце декабря завершилась «калийная война» между российским «Уралкалием» и президентом Белоруссии Александром Лукашенко. За нее белорусский главнокомандующий может выписать себе орден — он сначала отбил агрессию «Уралкалия», посадив в тюрьму гендиректора компании Владислава Баумгертнера, а затем вынудил Россию выполнить все свои требования. Именно по инициативе Лукашенко основной владелец «Уралкалия» избавился от доли в активе, а новый собственник, также по указанию главы Белоруссии, уволил Баумгертнера, к тому времени перебравшегося под домашний арест в Россию.
Пока бушевала «калийная война», Россия пыталась предотвратить евроинтеграцию Украины. История закончилась тем, что Москва предложила Киеву, оказавшемуся буквально на грани дефолта, финансовую помощь. Президент Украины Виктор Янукович попросил кредит на 15 миллиардов долларов и скидку на газ. Оба условия Януковича выполнены, причем кредит пришлось выделять из средств Фонда национального благосостояния, которому до этого было запрещено раздавать деньги таким неблагонадежным заемщикам, как Украина. Российское законодательство ради кредита Януковичу пришлось поменять.
Чем похожи две эти истории? Во-первых, тем, что от них остается ощущение — российской экономикой управляют не имеющие к ней никакого отношения люди: Александр Лукашенко выбирает, кто будет владеть одной из крупнейших компаний страны, а Виктор Янукович залезает в российские резервы. Учитывая, как легко Россия прощает долги, не исключено, что в Фонд национального благосостояния эти 15 миллиардов уже никогда не вернутся — или вернутся спустя долгие десятилетия и не в полном объеме. Вспоминать о том, что изначально фонд создавался для помощи россиянам при резком падении цен на нефть, а не для спасения Украины, сейчас даже как-то неудобно.
Во-вторых, договоренности и по «Уралкалию», и по кредиту Украине стали следствием не осмысленной открытой дискуссии, а кулуарных переговоров, которые российским властям почему-то исключительно важно было оставить в тайне. Янукович несколько раз прилетал на встречи с Владимиром Путиным, но все их беседы проходили в обстановке строжайшей секретности. По итогам этих встреч лидеры двух стран говорили дежурные и ничего не значащие слова, а потом вдруг — бац, и Россия согласилась выделить один из крупнейших целевых кредитов за последние десятилетия.
В истории с «Уралкалием» уровень секретности был едва ли не выше, хотя вообще-то, если отбросить лукашенковский пафос, речь шла о простом бизнес-контракте. При этом акции одной из заинтересованных сторон, «Уралкалия», торгуются на бирже, а значит эта компания является публичной и должна отчитываться перед инвесторами о любых внутренних изменениях.
Несмотря на это, Владимир Путин, когда журналисты спрашивали его о «деле Уралкалия», просил их не встревать не в свое дело. «Мы хотим проблему решить, а не загонять ее в тупик, что очень легко сделать, начиная шум и гам по этому вопросу», — заявлял президент, подчеркивая свою неприязнь к открытым дискуссиям по любым бизнес-вопросам.
В умении Путина договариваться с коллегами и убеждать иностранцев в собственной правоте никто в России не сомневается: это он выиграл для Сочи Олимпиаду, это благодаря ему Украина в 2009-м подписала крайне выгодный для «Газпрома» и невыгодный для себя контракт, это, в том числе, его усилиями в Сирию не были введены международные войска. Едва ли Путин на переговорах с Януковичем и Лукашенко дал обвести себя вокруг пальца — и нынешние уступки Украине и Белоруссии соседям, вполне вероятно, еще аукнутся. Невозможно представить, чтобы Россия позволила иностранцам вмешиваться в свою экономику, ничего не выторговав взамен.
Между тем, дефицит информации о «деле Уралкалия» и о кредите Украине вынуждает думать именно о том, что Москва сдала Минску Баумгертнера, а Киеву подарила резервы, предназначенные для россиян. Стоит лишь приоткрыть завесу секретности над переговорами — и, глядишь, в обеих историях появится хоть какая-то логика. Смена стиля информирования жителей страны с гэбэшного на вменяемый настолько повысит репутацию руководства страны, что никакого агентства «Россия сегодня» создавать не надо будет.