Россия последовательно укрепляет свои позиции на Ближнем Востоке уже в течение более чем двух десятилетий. И развитие взаимоотношений между Москвой и Анкарой является одной из ключевых составляющих данного процесса. Об этом заявил доктор политических наук, декан факультета международных экономических отношений Финансового университета при правительстве России Павел Селезнев, комментируя состоявшуюся встречу президента России Владимира Путина с представителями Великого национального собрания Турции.
«Турция превратилась в одного из главных внешнеторговых партнеров России. Достаточно высокие темпы развития экономики Турции в течение этого периода в значительной степени были обеспечены реализацией совместных проектов в области энергетики. Руководство Турции прекрасно осознает это и потому придерживается курса на сохранение дружеских отношений с Россией даже несмотря на давление со стороны государств «коллективного Запада», — говорит Павел Селезнев.
Президент Эрдоган, по словам эксперта, в данном случае «рассматривает сохранение кооперации двух стран как стратегический приоритет для руководства Турции».
«В сочетании с подчеркнутым уважением России к суверенитету государств региона, памятью о роли РФ в разгроме крупнейших террористических группировок Ближнего Востока и участии официальной Москвы в переговорных процессах вокруг иракского и сирийского кризисов, а также в урегулировании вопроса о судьбе иранской ядерной программы — все это обеспечивает позитивное восприятие нашей страны элитами большинства стран региона и их готовность к участию в реализации совместных проектов. В глазах ближневосточных элит Россия выступает не просто в роли одного из ведущих глобальных игроков, без участия которого невозможно решать большинство проблем мирового и общерегионального уровня. Она также поддерживает идею "перезагрузки" мироустройства на более справедливых началах и готова кооперироваться с державами региона на взаимовыгодных началах», — говорит эксперт.
Он также отмечает, что «публичная демонстрация сохраняющегося партнерства России и Турции на практике подтверждает оценки эффективности попыток государств Запада добиться внешнеполитической изоляции нашей страны».
«Более того, становится очевидно, что политика США и их союзников подталкивает государства, относящиеся к числу региональных лидеров, к дальнейшему развитию связей с официальной Москвой. Перманентные попытки Соединенных Штатов и их союзников вмешаться во внутренние дела Турции (в том числе, посредством санкций) лишь увеличивают масштабы осознания истеблишментом этой страны важности сохранения постоянного диалога с Россией и использования принципа взаимоуважения в двусторонних связях. При этом важно понимать, что Турция является одной из наиболее сильных в военном плане государств всей Западной Азии. Она также обладает большим и диверсифицированным арсеналом инструментов "мягкой силы"», — продолжает эксперт.
Влияние официальной Анкары на региональную экономику, по его словам, также не стоит недооценивать. «Таким образом, Россия сближается не просто с влиятельным государством региона. Речь идет о сближении с государством, которое претендует на значимую роль в рамках формирующейся архитектуры многополярного мира. Также нужно помнить о том, что позиции российского и турецкого руководства относительно того, как должен меняться сложившийся миропорядок, во многом тождественны. И это в долгосрочной перспективе будет способствовать еще большему укреплению позиций России на Ближнем Востоке», — подчеркивает эксперт.
Он также отметил, что потенциал России и Турции для развития взаимовыгодного сотрудничества сложно переоценить, в особенности – на фоне активных усилий президентов двух стран в плане его реализации. «Уже в краткосрочной перспективе объем товарооборота может увеличиться в два раза по сравнению с показателями 2023 года, достигнув отметки 100 миллиардов долларов в год. И это вполне реалистичная цифра: только за первую половину 2024 года размер товарооборота между двумя странами составил около 55 миллиардов долларов. Отдельно необходимо отметить взаимодействие в энергетической сфере. Например, в 2022 году РФ поставила Турции 21,5 миллиарда кубометров газа, а за первые восемь месяцев 2023 года — более 10 миллиардов кубометров», — рассказал эксперт.
Также Москва и Анкара плотно работают над созданием газового хаба, призванного заменить «Северный поток». Компания «Газпром» уже передала представителям Турции «дорожную карту» по реализации данного проекта, напомнил эксперт.
Представители «Росатома» вовлечены в совместное строительство атомной электростанции «Аккую» (потенциальный объем выработки электроэнергии на объекте оценивается на уровне 32 миллионов мегаватт-часов).
«Безусловно, одним из ключевых факторов успешного развития отношений России и Турции является позиция президента РФ Владимира Путина относительно необходимости трансформации системы мирополитики через придание ей более справедливого характера. Как и российский лидер, представители турецкого истеблишмента выступают за построение многополярного мира и лишение государств Запада их гегемонии. В реальности она используется не для защиты демократии и прав человека, а для закрепления неравноправных отношений между государствами Европы и Северной Америки и остальной частью мирового сообщества», — говорит он.
«Важно подчеркнуть и то, что идеи многополярного мира и равноправного сотрудничества, продвигаемые Владимиром Путиным и прочими главами государств БРИКС, во многом импонируют Турции именно потому, что ее элиты воспринимают свое государство как наследницу Османской империи, султаната Сельджуков и Тюркского каганатов. Сотрудничество с Россией дает Турции шанс восстановить национальное достоинство, укрепить независимость от западных государств и сыграть значимую роль в формировании новой системы международных отношений. Во взаимосвязи с выгодами от широкомасштабного экономического и научно-технического взаимодействия и отсутствием попыток со стороны России настроить против Турции Международный валютный фонд или Всемирный банк это придает Москве в глазах официальной Анкары статус приоритетного и надежного партнера», — резюмировал политолог.